Битва за рубль. Взгляд участника событий

Алексашенко Сергей

Второй вывод, который может служить наглядным уроком для России и для других государств, это то, что не может быть устойчивой экономика в государстве, которое пытается компенсировать мягкость бюджетной политики жесткостью денежной. Макроэкономическая политика государства должна быть сбалансирована. Нельзя надеяться на то, что проблемы будут решаться сами собой.

Вывод третий о причинах кризиса. Не вызывает никакого сомнения то, что финансовый кризис в России являлся главным образом

бюджетно-долговым по характеру [77] , а следовательно, если и есть от него лекарство, то искать его следует в арсенале бюджетно-налоговой политики. Это значит, что если у России и был шанс избежать кризиса, то он мог быть связан исключительно с политической волей и решимостью властей переломить развитие кризисной ситуации с налогами и бюджетом. Возможности денежной и курсовой политики для лечения бюджетного кризиса отсутствуют. Я абсолютно уверен, что, будь переход к плавающему курсу рубля осуществлен ранее, это нисколько не облегчило бы положение федерального бюджета. Более того, бремя обслуживания внешнего долга возросло бы пропорционально росту курса доллара, первой реакцией и населения, и особенно финансовых рынков стало бы желание как можно быстрее перевести свои активы в иностранную валюту, что спровоцировало бы панику на рынке государственных облигаций и в банковском секторе [78] . Вплоть до середины 1998 года у Банка России не было никаких мотивировок для проведения резкой девальвации российского рубля: состояние текущего сальдо платежного баланса изменялось достаточно плавно, и его равновесие удавалось поддерживать за счет положительного сальдо по капитальным операциям.

77

Немного в стороне остается кризис платежного баланса. Очень хотелось бы списать его целиком на неблагоприятную внешнеэкономическую конъюнктуру и понадеяться, что со временем проблема сама по себе «рассосется». К сожалению, и здесь есть место для серьезного анализа происшедшего: в структуре российского экспорта около 80% составляют сырье и продукты его первичной переработки. Это означает, что наша экономика не в состоянии производить продукцию, конкурентоспособную со своими аналогами на мировом или внутреннем рынках. Нужны решительные и действенные меры государства по модернизации производственного потенциала, по реализации стратегии промышленного развития страны. Нелепо надеяться на то, что мы сможем сделать все своими руками и за свой счет. Нужно честно признать, что без массированного привлечения иностранного капитала, без привлечения

специалистов и менеджеров надлежащего уровня, без снижения бюрократического давления на бизнес Россия будет обречена оставаться в своем нынешнем явно незавидном положении.

78

Финансовый кризис в Бразилии в начале 1999 года наглядно продемонстрировал, как практически реализуется такой сценарий: власти этой страны пошли сначала на расширение валютного коридора и смогли его удерживать еще в течение нескольких дней, после чего было объявлено о переходе к плавающему курсу реала, курс которого стал стремительно падать. Никто больше не хотел покупать бразильские государственные облигации, на выкуп которых бюджету пришлось регулярно направлять существенные суммы. Стоимость обслуживания государственного долга стала расти, что «съело» весь фискальный результат от принятия Конгрессом чрезвычайных налоговых законов. Для инвесторов стала очевидной неизбежность реструктуризации бразильского государственного долга.

Вывод четвертый. Если Россия захочет вернуться к стабильности национальной валюты, то в первую очередь ей придется искать настоящее решение бюджетных проблем. Фискальная политика, проводившаяся в России в последние годы, не оставляет никаких надежд на то, что этот кризис удастся преодолеть в короткие сроки единственно возможным путем – за счет образования существенного первичного профицита бюджета [79] , что возможно исключительно за счет сбора налогов. Конечно, расплатиться по своим долгам государство может и путем эмиссионного финансирования бюджета (неважно, является ли оно прямым, как это было на Украине, или осуществляется через покупку государственных ценных бумаг) и гиперинфляцию, но проблему устойчивости бюджета таким образом решить невозможно.

79

Например, в 80-е годы в ситуации долгового кризиса оказались Чили и Аргентина. Первичный профицит в Чили составлял от 2 до 4% ВВП в течение целого десятилетия, в Аргентине – еще больше, от 3 до 8% ВВП.

Сделанные выводы не означают, что в России сложилась безысходная ситуация. Острота нерешенных проблем, опыт удач и ошибок последних лет должны рано или поздно стать основой для выбора эффективного пути продолжения экономических преобразований в России. Не хотелось бы только, чтобы этот выбор был долгим и мучительным для нашей страны.