Битвы магов 2. Книга Тьмы
Шрифт:
– У меня не бывает бывших, любой человек, однажды попав в мое сердце, остается там навсегда.
– Определенно я не узнаю этого Странника, ты ли это? Где тот жесткий циник и нигилист, которого я знала?
– Умер!
– резко отрезал я.
– Не все ли равно?! Наш мир рухнул! Все что мы любили, все кого мы любили - все пожрало пламя, все захлебнулось в кровавой агонии. Не все ли равно теперь, каким быть, да и быть ли вообще?!
Бестия не ответила. Повисла тишина, каждому было о чем подумать.
– Тогда...
– услышал я тихий голос, - тогда
– Просто... я не хотел терять тебя. И в тот момент, мне просто нужно было за что-то цепляться, не останавливаться, чтобы отчаянье не поглотило меня.
– И что же изменилось с того момента? Что изменилось, что теперь ты готов сдаться?
– Бестия!
– Я внимательно посмотрел в глаза колдуньи и отвел взгляд.
– Твоя дочь... Я не смог ее спасти, я даже не смог ее найти в том хаосе. Я... я боюсь, что она не уцелела.
Я тупо смотрел перед собой, боясь заглянуть в глаза колдунье. Чувство беспомощности, ощущение никчемности, слабости и бесполезности - ох как же это паршиво.
– Она в безопасности, - Бестия обняла меня и положила голову на мое плечо, - я помогла сбежать ей с плена Беркута и надежно спрятала ее, - я и не знала, что ты пытаешься спасти ее, что ты вообще знаешь о ней. Это так мило с твоей стороны!
– Колдунья замолчала и тяжело вздохнула.
– Прости, что тогда предала тебя и заманила в ловушку.
– Давно простил!
– А вот я себе никогда не прощу!
– с горечью ответила колдунья.
– О чем ты? - Я с удивлением посмотрел на Бестию.
– У тебя не было выбора, каждый сделал бы тоже самое ради своего ребенка. Мне жаль, что судьба заставила тебя делать такой выбор.
Бестия лишь крепче сжала меня в своих объятиях, я почувствовал, как ее горячие слезы капают на мое плечо.
– Спасибо, Странник! Спасибо за все!
– Тебе спасибо! За то, что ты была рядом с самого начала, за то, что я стал тем, кто я есть.
Повисла долгая пауза. Мы просто молча погрузились в свои мысли, которые были не из легких.
– И что теперь?
– тихо прошептала мне на ухо колдунья.
– Я не знаю!
– Честно признался я.
– Я уничтожен, вместе с Зарей Хаоса. Осколки моей души догорают где-то там, в нашем павшем городе. Меня нет!
– Я... Я хотела бы тебе помочь, но тоже чувствую лишь боль и пустоту.
– Извиняюсь, что прерываю эту интереснейшую мыльную драму, которую, несомненно, оценят по достоинству все домохозяйки, - черная кошка медленно вышла в центр комнаты, - но я тут напарника потеряла. Щупленький, со слегка безумными глазами и плохим чувством юмора, похож на этого, - кошка указала лапой на меня, - но не такая бесхребетная размазня!
Я вскинул руку вперед и прошептал заклятье. С кончиков моих пальцев сорвалась маленькая серебристая стрела, полетевшая в сторону Киры. Последняя ловко увернулась, и заклинание попало в кресло, после чего оно загорелось.
– Смотри-ка, не только свою язвительность, но и сноровку не растеряла, - я улыбнулся и направил на Киру руку с еще одним готовым заклинанием.
– Ты могла бы и проявить немного сострадания и жалости, - заметил я, - ты не представляешь, через что мы прошли, пока ты отсыпалась в медальоне.
На этот раз я задел Киру за живое. Но, демон не дала воли своим эмоциям и хладнокровно ответила:
– Ну, уж прости, что восстанавливалась после того, как чуть не погибла, спасая твою жизнь. А насчет сострадания - оно мне не ведомо, я же всего лишь демон, - произнесла она с какой-то горькой ухмылкой.
– Что же касается жалости - то это худшая из всех услуг, которую только можно оказать. Если кто-то голоден, и ты хочешь ему помочь - накорми его рыбой, а потом дай удочку и научи добывать ее самому. А накормить и отправить умирать в голодный жестокий мир, пообещав, что теперь каждый встречный будет угощать и помогать, вот это действительно самый изощренный садизм. Вот что такое жалость, на самом деле.
– И снова уроки кошко-философии?!
– Тебе бы не помешало усвоить некоторые из них. А то устроили тут групповые похороны самих себя. Какие же вы жалкие, смотреть тошно!
– Можно я размажу по стенке этот клубок демонической шерсти?
– Бестия хищно облизала губки и сжала кулаки.
– А силенок то хватит, подруга?
– с язвительной ухмылкой ответила Кира. (Вы вообще видели язвительно ухмыляющихся кошек? То еще зрелище).
– Так!
– Я схватил за руку разгоряченную Бестию.
– Давайте-ка все выдохнем и успокоимся. Поубивать друг друга - это не то, что нам сейчас нужно.
– А какая тебе разница, Странник? Ты же сдался, для тебя все кончено?
– Прекрати, Кира! Ты уже отрезвила меня, и я понял, чего ты добивалась. Но теперь остановись, пока мы тут все не подрались.
– Ладно!
– Кира успокоилась и свернулась калачиком возле горящего кресла.
– А я пока тут погреюсь.
– Черт!
– Я быстро потушил заклятьем горящую мебель. Хорошо, что было не сильно много дыма. Хотя, в этом отеле не должны задавать лишних вопросов, за это я его и любил. Так что даже вчера, когда я тащил на себе Бестию, измазанную кровью и без сознания, да и сам был не в лучшем виде, швейцар не задал мне ни одного лишнего вопроса и дал ключи от этого номера. Правда только после того, как я выложил весьма кругленькую сумму, что с лихвой покрыла бы молчание даже самого большого любителя совать нос в чужие дела.
– Ну вот! Всю малину испортил!
– Обиделась Кира.
– И как ты ее выносишь?
– Бестия с презрением посмотрела на кошку.
– Эй, это была моя реплика, - ответила Кира, - как там тебя, Мигера? Фурия?
– Я Бестия, - прорычала колдунья и уже собралась сплести какое-то замысловатое заклинание против демонов.
– Да прекратите вы, обе!
– закричал я, колдунья и кошка удивленно посмотрели на меня, но как ни странно обе тут же послушались.
– Эээ... так-то лучше, - произнес я, все еще не веря, что смог их остановить.
– А теперь подумаем, что будем делать дальше.