Биврёст
Шрифт:
Риан подняла руку, призывая остановиться. Локи сделала несколько шагов и замерла. Рем разговаривал с низеньким человеком в плаще. Из-под натянутого до самого подбородка капюшона торчал лишь бугристый серый нос. Они говорили слишком тихо, чтобы девушка могла что-то расслышать, но, судя по всему, это и был тот самый информатор.
Каге остановился чуть позади Локи, настороженно всматриваясь в лабиринт труб.
– Ты помирился с отцом? – шепотом спросила Локи.
Он поперхнулся и уставился на нее с недоумением. Потом презрительно сощурился.
– Я тебя уже предупреждал…
– Да
– Бес… беспокоишься? – казалось, что Каге задохнулся от возмущения. – С какой это стати?
– Да ладно, мы же можем с тобой подружиться…
Каге разъярился и схватил ее за воротник куртки, становясь похожим на своего отца.
– Подружиться?! – зашипел он. – Ты серьезно не понимаешь, кто я такой? Я Гиафа!
– А кто ты? – искренне удивилась Локи. – Фамилия не делает тебя кем-то особенным. Это ты ее делаешь.
Каге открыл рот, закрыл, нахмурился, разжал кулак.
– Тебе придется очень постараться, чтобы я разочаровалась, – чуть улыбнулась Ангейя, пожимая плечами.
Она прервала саму себя, замечая, как по бетонной стене с металлическими планками, которая уходила далеко наверх и терялась в темноте, ползет нечто темное и быстрое, едва уловимое краем глаза. Как ящерка бежит по камню, преследуя проворного жучка. Оно пробежало прямо над уродливой ржавой трубой над головами и скрылось в хламе у стены. Локи обуял настоящий, дикий ужас, когда оно встретилось с девушкой горящими угольками глаз. Тело сработало быстрее разума. Локи навалилась на остолбеневшего Гиафу, и тот от неожиданности подался назад, рухнул на спину, увлекая девушку за собой. Мимо того места, где секунду назад находились их головы, что-то просвистело и врезалось в трубу позади, разломив ее пополам. Железные обломки, чиркнув по полу, укатились в темноту.
Риан рефлекторно выстрелила в темную тварь, но ни разу не попала; гильзы, дымясь, разлетелись, бряцая по металлу. Юркая бестия скользнула в темноту, разбрасывая вокруг себя ошметки дерева, стекла, тряпок, запчастей, и затаилась.
Стряхнув с себя Локи, Кагерасу выхватил меч и ловко залез на трубу, высматривая тварь сверху. Что-то ударило его в плечо так быстро, что он не успел заметить. Боль пронзила руку до запястья. Каге пошатнулся и снова был атакован – на этот раз со спины. Удар пришелся в поясницу. Ржавая труба ненадежно скрипела под ногами, обещая развалиться при малейшей возможности. Гиафа упал на одно колено. Локи ругнулась, лихорадочно следя за волнением хлама, который, словно море во время бури, гудя и поскрипывая, ходил ходуном.
Риан выстрелила еще раз, когда тварь пробежалась по низу трубы. Бестия взвизгнула и свалилась, шипя и извиваясь. Похожа она была на огромную ящерицу размером с крупную собаку. Только вот вместо лап ящерка довольствовалась грубо, но талантливо пришитыми человеческими руками. Из ее пасти вывалился длинный язык, с которого капала, кажется, не слюна – кислота.
Полковник наставила на нее оружие.
Тварь была умна. Она выжидала, не сводя с пистолета глаз.
Каге встал, зажимая пропитанный кровью бок. Локи чуть отошла в сторону, оценивая возможные пути отступления твари
– Локи! – тоненько взвизгнул Рем, и в тот же миг что-то оплело ее ногу и дернуло с такой силой, что девушка, выронив катары, рухнула на землю и ободрала пальцы. Боль в ноге была такой мучительной, что потемнело в глазах. Тварь длинным языком, как хлыстом, тянула добычу к себе сквозь камешки, железки и вонючие рыхлые грибницы, питающиеся ржавчиной и кровью. Локи заорала, забрыкалась, чувствуя запах горелой ткани и – Ярлодин! – собственной кожи. Сдерживая рвотные позывы, она схватила какую-то железку и швырнула в тварюгу, вызвав лишь секундное замешательство. Этого, впрочем, хватило полковнику Риан, чтобы выстрелом отвлечь гадину от Локи.
Каге на мгновение замешкался, раздул ноздри от ярости и рванул по трубе направо на голос мальчика. Риан схватила девушку за руку, опасаясь стрелять. Тварь мотнула головой, и они обе ударились о стену. Ангейя со стоном поползла, швыряя в тварь обломки асфальта, камни, железки, комья земли, отвлекая ее от оглушенной Риан, плача от боли и беспомощности. Очередная железка кольнула знакомым холодом катара.
– Гарм! – прохрипела Локи, и печать вспыхнула ярким светом, и вонючий пол под ними покрылся налетом изморози Утгарда, и огромный четырехглазый пес возник рядом. Он бросился на тварь – та отпустила ногу девушки.
Локи кое-как встала на четвереньки и затрясла Риан за плечо.
– Полковник! Полковник!
Она уже приходила в себя, хоть кровь из раны на лбу заливала правый глаз – от ран на голове всегда много крови. Обернулась на Гарма, который вцепился твари в голову. Вся его морда покрылась зеленой шипящей слизью. Пес догадался, что нельзя позволять ей открывать рот, наполненный кислотной слюной. Та вцепилась лапами в горло псу, сдавливая его, как сдавливал бы человек. Гарм рычал, не разжимая мощных челюстей, но ящерица повалила его на пол, подняв тучу пыли.
Сам он не справится – это Локи понимала, хотя кружилась голова, к горлу подкатывала тошнота, а нога постепенно немела.
– Гарм, к железной трубе! – приказала она. Пес вырвался из хватки, двумя мощными прыжками забрался на трубу, по которой убежал Каге, и замер. – Жди, – попросила Локи.
Тварь, конечно же, высунула язык, целясь в пса, и тогда Локи мгновенно отпустила Гарма в Утгард, примораживая язык к трубе. Катар, звякнув, упал на землю, оставляя ее безоружной. Тварь не поняла, почему противник исчез, не поняла, почему примерз ее язык. Она заревела, замотала головой, засучила лапами, брызжа слюной и кровью.
Три пули Риан вонзились чудищу в голову и глотку. Тяжело дыша, полковник выпустила пистолет из слабеющих пальцев. Монстр дернул головой, отрывая язык, и затих, скрючив человекоподобные лапки.
Раненая нога подкосилась, и Локи упала. У нее стучало в висках, а завтрак просился наружу. Риан подползла к ней и осторожно прикоснулась к плечу.
– Ты как?
– Я в порядке. – Девушка попыталась улыбнуться сквозь слезы. Вытерла рот рукавом, скривилась от боли в ноге. – А вот Рем…
Лицо женщины исказилось.