Бизнес есть бизнес - 3. Не сдаваться: 30 рассказов о тех, кто всегда поднимался с колен
Шрифт:
И такой товар нашелся. Точнее, сначала нашелся завод, когда-то известный как КИМ, а ныне именующийся ОАО «Мосточлегмаш». Завод этот оказался уникален тем, что в одном из его цехов производились, да и по сей день производятся бритвенные лезвия советского образца и высочайшего качества. Единственный российский конкурент давно был перекуплен компанией Gillette и от производства «раритетов» отказался. Этими-то бритвами с историческими названиями «Восход» и «Рапира», о существовании которых многие из нас давно позабыли, и заинтересовался Александр.
– Им нужно было как-то товар реализовывать. Причем сами они этим заниматься не хотели. Предложили
– Это почему?
– Дело в том, что нашу продукцию плохо знают в России, но хорошо знают в Китае. И безбожно там ее подделывают. Все Зауралье - сплошная подделка, которой не то что бриться, а карандаши замучаешься точить. И, купив один раз такую бритву, человек никогда не купит ее еще раз.
У нас были переговоры с компаниями, которые специализируются на данной китайской продукции, и они нам говорили: «Да нам плевать, что мы продаем. Мы покупаем за рубль, а продаем за шесть. А ты хочешь, чтобы мы покупали у тебя за пять и продавали за те же шесть». Куда я только ни обращался по этому поводу, и к Назарбаеву, и в ФСБ, и в МВД с просьбой прикрыть эту контрабанду. Ничего не помогло. А это такое дело - тут ведь никакой атомной бомбы не нужно: нанеси какую-нибудь заразу на бритву, и в считанные недели все мужское население вымрет… Мы пробивали эту стену, постепенно у нас стали появляться заказчики в городах Сибири и Дальнего Востока. Некоторые работают с нами до сих пор.
– А почему бы не повысить цену на вашу продукцию, раз она такого высокого качества?
– Это исключено. Мы же работаем с бедными людьми, чей достаток ниже среднего.
– И много у вас покупателей в той же Москве?
– В Москве - нет. В Москве даже самому бедному мужчине кто-то когда-то подарил хорошую бритву. И вот у него все плохо, денег нет, жена ушла, сын в тюрьме, а с утра он просыпается, держит в руках этот бритвенный станок и понимает, что точно таким же бреется Билл Гейтс. И все у них разное, а бритва - одинаковая. И это работает. Зато в провинции люди только нашими лезвиями и спасаются.
– Почему?
– Дело в том, что многолезвийные станки требуют дорогой пенки для бритья и горячей проточной воды. А ведь 70% нашего населения живет в деревнях, где не только нет горячей воды, но и вообще водопровода нет, вода из колодца. И бреется дедушка какой-нибудь из стаканчика, нагрев воду в чайнике. А вы пробовали дорогой станок в стаканчике промыть?! А если дедушка бреется еще и мылом, а не пеной для бритья, то станок можно будет очень скоро выбросить. А наши станки раскрутил, немного прополоскал и готово. Нашими лезвиями даже я бреюсь месяц, это при том, что у меня очень жесткая щетина.
– Так где в итоге продаются ваши бритвы?
– Работаем мы в основном с югом России, странами Закавказья и Средней Азией. С российской периферией до Урала. За Уралом, как я уже сказал, тяжело. Еще Белоруссия. Могу сказать также, что отправляем мы наши лезвия и в Штаты, и
– И кто же их там покупает?
– Там много выходцев из России. А еще там нет закона, который запрещает брить в парикмахерских. И эмигранты часто открывают сети парикмахерских, салонов красоты, и им нужны лезвия. Они утверждают, что таких лезвий, как наши, в Штатах просто нет. А тем более за такие деньги. Даже с доставкой это в разы дешевле, чем товар такого же качества, который есть там.
Бритвенный раствор
– Так сколько же стоит ваш товар?
– Упаковку мы продаем за 3,5-4 рубля. Но пока доходит до розницы, получается 10-12 рублей. Накручивают в основном продавцы. Но осуждать их было бы странно: зачем продавать что-то по 7 рублей, когда это купят и за 12? Поэтому главное для нас - чтобы товар на полках был.
– Сами вы какую прибыль имеете с продажи лезвий?
– Наш доход - 7-8% от оборота. За последние три месяца в общей сложности объем наших продаж составил около 10-11 млн рублей. Считайте сами.
– Каков размер средней поставки?
– Очень разный. Может варьироваться от 1000 до 3 млн рублей. Все зависит от закупщика. К нам ведь не только оптовики приезжают. У нас есть постоянные клиенты - дедки с какой-нибудь Брянщины. Приезжают из своего городка с тележкой, грузят лезвия, везут их к себе, продают там, на прибыль живут месяц, потом опять приезжают. Тоже люди бизнес делают…
– Злосчастный дефолт как-то на вас сказался?
– Не люблю я о нем вспоминать… Конечно, сказался. Он ударил по многим нашим клиентам. Со многими мы работали на отсрочке платежа, да и сейчас работаем, предоставляем такую льготу. Многие просто не успели заплатить, и мы тогда сильно прогорели. Потом полгода вообще работы не было, потому что люди все ждали, что будет дальше, и ничего не покупали. Тогда ведь весь российский бизнес был привязан к доллару. Сейчас меньше, но тем не менее, когда доллар начинает трясти, весь бизнес замирает. А у нас еще и клиенты - Средняя Азия. Там люди традиционной культуры, они торопиться не любят. И если там чуть-чуть что-то меняется, они сразу притихают и ждут. И торопить их совершенно бессмысленно. Это значит только испортить отношения.
– А что может повлиять на спрос на ваш товар?
– Самые неожиданные вещи. Вот как-то полгода назад был забавный случай: в одной популярной газетке медицинского толка появилась статья некой Марии Петровны о том, что от кошмарных болей в суставах помогает следующая настойка: нужно в уксусе растворить двадцать штук лезвий, причем они должны быть советского производства и с платиновым напылением. Жутко смешно, потому что по всем законам физики не могут лезвия раствориться в уксусе. И тем не менее спрос на наши лезвия немедленно поднялся. Был самый настоящий бум на протяжении нескольких месяцев.
Новые горизонты
– Ваши покупатели - в основном все-таки пожилые мужчины. Что вы будете делать, когда это поколение уйдет в прошлое?
– Да, в какой-то момент мы и сами поняли, что наша аудитория постепенно умирает. Мы начали искать дополнительные пути выходов на клиента. В больницах, например, для операций всегда нужны бритвы. Поэтому мы работаем с больницами. Но это скорее благотворительность. Потому что в одной оптовой упаковке - 4000 лезвий. Посчитайте, сколько в больнице в день проходит операций. Этой одной коробки всей больнице хватит на год, а то и на два.