Бизнес, кофе и ничего личного
Шрифт:
В общем, на мой взгляд, проблем и так хватает!
— А зачем мне нужно приходить сюда завтра? — не понял господин Сорр и даже перестал кидать на таверну плотоядные взгляды.
— Чтобы посчитать, сколько вы должны вдове, — заявила я. — Компенсация морального вреда как минимум, это не считая упущенной выгоды за всё то время, что таверна могла бы принести своей законной владелице.
— Но… — пролепетал господин Сорр, уставившись в пустоту.
— Уноси ноги пока живой, дорогуша, — зашипела ведьма. — А завтра —
Торговец кивнул и бегом припустил от гостеприимной таверны «Вольный капитан». Мы рассмеялись.
— Не помнит он ничего, — проворчала Мадлен. — Как же… Жулик!
— Думаешь, врёт?
— Не знаю, — пожала плечами ведьма, — Но платить ему всё равно придётся. Иначе…
Крик мамы Джима из многострадальной таверны. Дикий, отчаянный. И не менее отчаянный грохот.
Мы бросились внутрь — счастье, что пол и крыльцо уже не проваливались под нашими ногами.
— Что? — закричал Джим, хватая маму за руки. — Что?
Женщина посмотрела на нас, и вдруг… покраснела.
— Ма-а-а-м?
— К… К… Кры-са… Там.
— О, нет, — простонала я. — Опять?
— Думаю, если ты их выведешь, больше они не вернуться, — обнадёжила Мадлен.
— Может, Чёрт поможет? — с надеждой спросила я.
Мадлен и кот посмотрели на меня с таким взглядом, что я сразу всё поняла. Ну, конечно. Не царское это дело, крыс ловить. Ведьмовские коты этим не занимаются — слишком высокого полёта птицы. В смысле коты. Тьфу! Вот всё самой приходится делать…
— Простите. Простите меня. Просто… я их боюсь.
Мама Джима оказалась прехорошенькой. Сейчас, когда колдовство, наконец, рассеялось, было видно, что она настоящая красавица. И главное — сколько в этой ещё молодой женщине жизни!
Я отправилась вниз, намереваясь тут же приняться за дело (крыс извести), как раздался стук в дверь.
— Да, — ответила, но стук повторился.
Видимо тому, кто стоял за дверью, было важно, чтобы дверь ему непременно открыли.
— Вы..?
За дверью оказалась бабушка Джима.
— Что-то с девочкой?
— А? С внучкой? С ней все в порядке. Я… Я к Аби. Можно мне увидеть дочь?
Джим хмурился, но я пригласила старушку в дом:
— Сейчас позову.
Как бы там ни было, это же… мама. И надо хотя бы попробовать…
— Мама… — Абигайль была бледна.
— Прости меня… — тихо проговорила женщина. — Доченька… Прости! — и они обе заплакали, бросившись друг к другу.
У меня слезы навернулись на глаза, но… в дверь снова постучали.
Я распахнула дверь (как только дела пойдут, заведу в «Вольном капитане» специально обученного человека — пусть дверь открывает).
На этот раз явилась жена штурмана с «Русалки». Я тут же закрыла дверь. Перед самым носом гостьи. Нет, ну а что? У нас тут примирение века, можно сказать. Не до скандалов. Потому как ещё раз эту… увижу — закачу такой
— Керри, пожалуйста… Простите меня, — донеслось из-за двери. — Я была не права. А вы… — всхлип, — всех спасли.
Что за день такой сегодня?
— Заходите.
Плакали и обнимались недолго. Времени не было — работы непочатый край! Крыс вывести, дом отмыть…
Радовало то, что таверна и впрямь была в порядке — всё добротное, сделано на совесть, ничто не гниёт, не проваливается, вот только пыль и грязь остались. Образовались естественным путём — за домом, пока он был под властью ужасного жруна, никто не следил.
— Я сейчас! — жена штурмана, подхватив юбки, выскочила на крыльцо. — Сейчас! — крикнула женщина, убегая. — Я скоро верну-у-усь!
Ну, это уж как вам, дорогая, будет угодно. Вернётесь — не прогоним, а мне, знаете ли, пора. Крысы заждались. Мы с Мадлен спустились в погреб, где я под чутким ведьминским руководством и без всякого участия кота (и когтем не пошевелил!) повторила изгоняющее крупных и мелких грызунов заклинание.
Итак, крыс можно не бояться — уже хорошо. Мама Джима нашла полуистлевшую тряпку и какую-то весьма не внушающую доверия сломанную швабру — видимо на неё, бедную, магии не хватило, чтобы восстановить. Пока решали, где раздобыть помывочный инвентарь (в прошлый раз матросы с «Русалки» пришли со своим и унесли с собой всё до последней щётки), к нам явилась… целая женская делегация, вооружённая до зубов.
Жена штурмана привела в нашу таверну, наверное, всё женское население Вольных островов, а они, в свою очередь принесли, всё, что могли: швабры, щётки, тряпки, вёдра и несметное количество пузырьков с очищающими зельями на все случаи жизни.
— Ого! Да тут вся моя работа за последние лет пять, — расхохоталась Мадлен.
— Мы пришли помочь! — рявкнул слаженный хор женского батальона.
Благодаря такой невиданной щедрости, мы с мамой Джима смогли бросить все свои силы на организацию процесса, что было весьма кстати. Вместе решили, как переставим столы, чтобы было уютнее. Я навела справки у женщин, где можно раздобыть толкового плотника — появилось несколько идей по перестройке «стойки бара» (уж как это здесь называется, я не знаю, но Абигайль меня не только поняла, но и замечания одобрила).
Вообще мы поняли, что сработаемся. Прошло совсем немного времени, и «Вольный капитан» сиял, как новенький! Все устали и проголодались. Я бросилась варить кофе — с прошлого раза зёрна остались — хватит на всех, а уж потом о толковых поставках разных сортов и степени обжарки у меня с капитаном Браасом будет особый, серьёзный разговор!
Абигайль принялась стряпать, и вскоре чистый, отмытый дом наполнился запахами еды и кофе…
И тут я поняла — мы просто обречены на успех! Слишком здесь стало… уютно и хорошо!