Black magic
Шрифт:
Платформа девять и три четверти встретила меня клубами пара и праздничной атмосферой. Толпы, как таковой, не было: дети держались семьями, боязливо кучкуясь возле родителей, а подростки постарше бродили смеющимися компаниями, периодически мигрируя из одной компании в другую, но практически не смешиваясь по цветам факультетов. Какая-то парочка в укромном месте страстно целовалась, видимо им нелегко далось расставание. За полчаса до отправления вагоны открылись, и я одним из первых просочился внутрь, заняв довольно комфортное, хоть и немного старомодное купе. Прикинув количество купе и примерную численность толпы, я слегка взгрустнул: доехать до Хогвартса в одиночестве мне явно не светит, а портить отношения со сверстниками не входило в мои планы: лучшая битва это та, которая не случилась. В конце-концов они
Градус бреда в этом опусе зашкаливал: "Поднявшись в колыбели, он гордо встретил летящую в него смерть, но страшное проклятье не причинило ему вреда, лишь рассекло бровь, а он, глядя врагу в глаза, направил на него палочку своей поверженной матери и крикнул: "Развейся!". Тотчас величайший злодей распался прахом, а изможденный герой упал без сил". Нет, я конечно понимаю, что я уникален, могуч и знаменит, но ведь не настолько же! Интересно, а маги вообще обладают критическим мышлением, или это привилегия избранных? Не удивлен, что Волдеморт такую дичь творил: что не скажи, пипл схавает. За дверью купе топтались дети, периодически возникали перепалки: судя по звукам, соседнее купе занял Малфой, и гнал оттуда всех ссаными вениками, демонстрируя свою исключительность. С таким подходом его через полгода будет ненавидеть весь Хогвартс, но ведь это не мои проблемы, в конце концов. Пару раз и в мое купе заглядывали дети, но, видимо успев обжечься о Драко, не решались заговорить с весьма богато одетым и уверенно держащим себя сверстником. Женский голос объявил, что все сопровождающие должны покинуть вагоны, и через минуту поезд начал набирать ход. Брожение за дверью приобрело более осмысленные формы: дети менялись местами, собираясь в коллективы, а я продолжал читать "свою" биографию, удивляясь больной фантазии того, кто её писал, как вдруг дверь распахнулась, являя мне рыжую немытую морду Рона Уизли собственной персоной. Ну кто ещё может быть одновременно грязным, немытым, неухоженным и избалованным? Нагло вломившись внутрь с изяществом слона в посудной лавке, этот тип грохнулся на полку, воняя прогоркшим маслом и неделями не чищеными зубами, и в лоб спросил:
– Ты ведь Гарри Поттер?
– В наличии логики ему не откажешь, вполне возможно, что он очень даже умный парень, но вот манеры и такт у него атрофированы напрочь, как и сила воли.
– С чего ты взял, что я - это он?
– Мне мама сказала, что он должен поступать в Хогвартс в этом году, носит очки и во всех остальных купе его нет, так что показывай шрам!
– Да, меня зовут Гарри, но ты сам то кто, представься для начала.
– Надо осадить его немного...
– Ты что, из этих снобов? Ладно, я Рон, Рон Уизли, давай дружить!
– Интересно, я должен за одно это пасть перед ним на колени?
– Зачем тебе мой шрам? Любой, кто додумается провести двадцать минут перед зеркалом и вооружиться чем-то острым, сможет обзавестись похожим.
– Ну тебе что, жалко шрам для друга показать?
– Какой маленький, а уже манипулятор! Не удивительно почему в каноне он из говна превратился во второго человека в магическом мире.
– Мы с тобой ещё не друзья, а знакомы только пять минут. Я не буду этого делать, а если ты будешь настаивать, то мы вообще не будем дружить.
– Ты какой-то неправильный, Гарри Поттер! Мама мне тебя описывала совершенно другим, а ты прямо как Малфой!
– Жесть, видимо жизнь в многодетной семье - лучшая школа лидерства.
– Знаешь, не всё бывает так, как ты хочешь. Я стараюсь быть вежливым, но ты уж очень наглый. Даже хуже упомянутого тобой Драко, он хоть вежливый.
– Мне показалось, что Уизли сейчас лопнет от злобы: лицо покраснело, глаза налились кровью, а взгляд потерял последние намеки на интеллект. Я уж думал,
Мальчик попытался что-то сказать, но лишь начал истерично заикаться, а девочка решила не тянуть кота за бубенцы:
– Невил потерял жабу, вы не можете помочь нам её найти?
– Сам Невил таки смог перестать спотыкаться на каждой букве, и выродил офигенно длинную фразу:
– Т-тревор, он сбежал, он всегда сбегает...
– По лицу ребёнка только что слёзы не текли. Когда парня "воспитывает" одна бабушка, то вполне может получится вот такое вот недоразумение.
– Жабы любят тёплые и влажные места, так что его ищите либо в столовой, либо в туалете.
– Пока Рон офигевал от резкой смены обстановки, я решил убрать гражданских из зоны начинавшихся боевых действий: с рыжим нахалом я и сам разберусь, а вот они меня запомнят, даже если просто найдут жабу.
– Ээ, чё вам надо? Проваливайте, нет тут никаких жаб!
– Ну вот, это рыжее мудило и тут вставило свои пять копеек... Невилл итак был на грани истерики, а сейчас вообще принялся беззвучно рыдать, скривив лицо. Девочка с отвращением выплюнула:
– Какой же ты противный!
– После чего решительно взяла рыдающего мальчика за руку и утащила прочь из купе. Я укоризненно смотрел на шестого Уизли и прикидывал, что бы ему такого ещё сказать, чтобы спровоцировать на конфликт и с чистым сердцем вышвырнуть его из купе, как дверь опять открылась и внутрь степенно вошёл Драко Малфой с двумя спутниками, даже в свои одиннадцать выглядящими, как тупые качки без признаков интеллекта.
Уизли сидел, сцепив зубы и сжав кулаки так, что побелели костяшки: было видно, что он еле сдерживает порыв наброситься с кулаками на нового гостя. Посмотрев на Рона, как на лужу поноса посреди цветущего сада, Малфой повернулся ко мне и начал толкать агитационную речь:
– Я слышал, что в этом купе едет Мальчик, Который Выжил. Но вряд-ли ему следует якшаться с предателями крови и прочим магглорожденным сбродом. Если хочешь войти в общество настоящих волшебников, тебе лучше сменить круг общения. Я помогу тебе в этом.
– Ого, сильное заявление, но вот быть одним из - не моя цель.
– Я благодарен тебе за предложение помощи, но я постараюсь сам во всём разобраться. Хотя, если все предатели крови настолько грязные, немытые и настойчивые, как Уизли, то я, пожалуй, действительно хочу, чтобы их стало поменьше.
– Рон окончательно превратился в помидор, и со сдавленным сипеньем бросился ко мне через стол, стараясь ударить. Кретин, что тут сказать: лёгкий жест, и грязная тушка впечатывается в противоположную стену, а потом со стоном вылетает в услужливо приоткрытую одним из бугаев дверь. Малфой был в шоке, но постарался это скрыть за одобрительной улыбкой.
– Кребб, спасибо за помощь в уборке купе нашего знакомого от мусора, ты был очень любезен.
– Кивнув громиле, открывшему дверь, он продолжил.
– Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему мы и они никогда не станем мирно жить в одном мире? Вся моя семья была на Слизерине, так что и я скорее всего туда попаду, а тебе удачи на распределении. Не повторяй ошибок своего отца. Кребб, Гойл, идём, я хочу немного отдохнуть.
Закончив спич, Драко со спутниками вышел вон, а я устало развалился на полке: этот фокус мне нелегко дался. Я всё ещё слабее, чем мне хотелось бы, но ведь телу то всего одиннадцать, так что всё впереди. Мерный стук колес убаюкивал, за стенами периодически слышался звонкий смех, пару раз проезжала тележка со сладостями, не внушавшими мне никакого доверия: шоколад должен лежать смирно и терпеть, а не прыгать, пока я его ем, а конфеты с самыми разными вкусами, судя по рекламной этикетке, содержали даже вкус человеческого гноя и менструальной крови, и я бы очень не хотел, чтобы они мне попались! Слегка задремав, я пытался представить, что ждёт меня в Хогвартсе, когда дверь в купе опять открылась, и меня бесцеремонно пнули.