Black Sabbath. Симптом Вселенной

Уолл Мик

Если бы Дон тогда не влез, возможно ли было воссоединение после Live Aid, о чем ходило немало слухов?

— В то время — не уверен. — Тони надул щеки и устало улыбнулся. — Тогда всякое происходило… особенно из-за того, что я был с Доном, а Оззи — с Шэрон. И началась такая… война против всех, понимаешь? А я застрял посередине. Нам всем было очень неловко. Хотя когда мы с Оззи сели и поговорили, то все было как ни в чем не бывало. Проблемы скорее возникли из-за всяких закулисных нюансов.

Шэрон внимательно следила за ситуацией в Sabbath. Дон пытался увести лучших сотрудников и техников Оззи, а Шэрон в это время регулярно общалась с Полом Кларком, пока он еще у них работал.

— Шэрон каждый день звонила мне на гастролях Born Again

и уговаривала перейти на работу к Оззи. Каждый, сука, день. Я отвечал: «Слушай, Тони мой друг, я не могу, Шэрон». Это продлилось целую вечность. А потом она пригласила меня на день рождения Оззи где-то на юге Франции. Она сказала: «Я уже купила тебе билет» и что я буду дома в такие-то даты (во время гастролей). Я такой: б*я, где она вообще добывает такую информацию? Я и сам еще не знал, где мы в тот день будем. Она сказала: «Я купила тебе билет первого класса, ты должен приехать. Оззи будет очень рад тебя видеть». В общем, я сел в самолет. Я предупредил группу, куда еду. Они спокойно отнеслись, им было вообще насрать. Наверное, они подумали, что я буду там для них шпионить. Потому что им всегда было интересно, как там дела у Оззи. Но я так и не сказал им, что Шэрон звонила мне почти каждый день.

Впрочем, сейчас у Шэрон были дела поважнее. Оззи собирался записывать альбом The Ultimate Sin, который разойдется в Америке большим тиражом, чем любой альбом Black Sabbath и в прошлом, и в будущем. Sabbath же официально просто не существовало. В группе остался один Тони, и даже он уже махнул рукой и стал записывать первый сольный альбом. Зачем Шэрон и Оззи было протягивать руку помощи тем самым людям, которые оставили их обоих умирать? Шэрон считала, что сейчас ее задача — заработать побольше денег для себя и Оззи, ковать железо, пока горячо. Sabbath были в пике и практически погибли, а карьера Оззи переживала новый взлет, и зачем ей было взваливать на себя непосильную ношу и поднимать этих дураков из могилы?

Лицо Оззи приобрело знакомое сейчас очень многим отрешенное выражение.

— Шэрон меня все спрашивала: «Ты хочешь петь, когда тебе будет сорок?» Я не знаю. Я все говорю себе: так, еще пару лет, и все. Еще три года, и все. Но пока не настанет день, когда мы перестанем получать удовольствие, я, наверное, буду работать дальше. Сейчас уже как-то поздновато все бросать, а? И еще я очень уважаю фанатов. Они, конечно, действуют тебе на нервы, черт возьми, не без этого, но если бы не они, то не было бы ни Оззи Осборна, ни Queen, да вообще никто из нас бы не скакал по сцене как мудак! Пока моя группа не выглядит на сцене как сборная по дартсу, больше меня ничего не беспокоит, понимаешь, о чем я?

Он горестно посмотрел на дно стакана с диетической колой и добавил:

— Легче всего всю жизнь быть мудаком. А сейчас уже не моя очередь быть мудаком. Я не хочу быть долбо*бом, который выходит на сцену каждый вечер, жирным, скучным старым пердуном…

Конечно же, именно Шэрон заставила Оззи записаться в клинику Бетти Форд. Она ни за что не хотела, чтобы он закончил как Билл. После того как два года тому назад Билл во второй раз ушел из Sabbath, он «пытался протрезветь десять или одиннадцать раз, но так и не получилось». Когда он бросил пить в первый раз, ночная потливость продлилась «месяцев пятнадцать». Дошло до того, что он просил милостыню на тротуарах Хантингтон-Бича, недалеко от дома.

— Я выпрашивал пяти- и десятицентовые монетки, просто чтобы купить short dog. Это небольшая порция крепкого напитка, маленькая бутылочка или стопка чего-нибудь. Я занимался этим в 1983 году, после записи Born Again… У меня вообще не было денег. Все свои сбережения я растратил. Все, что у меня было… я все пропил. Пропил ферму. Ушла через нос вместе с кокаином. Мой «Роллс-Ройс» тоже ушел через нос. Мой «Бентли» — ушел через нос. Я продал все, чем, как мне казалось,

дорожил. Это было просто смешно, я распродал все, дружище. Мне нужен был кайф.

И даже это было еще не дно.

— Когда я трезвел, для меня это было просто невыносимо. Так что я надеялся умереть. Я просто хотел упиться до смерти. Да, даже до такого можно дойти. Не потому, что происходило что-то плохое. Выпивка значила для меня больше, чем жена, чем дети, больше, чем Black Sabbath. Бутылка бухла значила для меня больше, чем что угодно на Земле. Потому что она облегчала боль, потому что именно для этого она и нужна и давала чувство эйфории примерно на тридцать минут.

Тем не менее, Тони Айомми, с каменным лицом и принимавший еще больше кокаина, чем обычно, был готов начать новую эпоху в Sabbath — с той же легкостью, с которой расстался со старой. Но несколько месяцев перед выступлением на Live Aid превратились в настоящий фарс. У Билла как раз начиналась первая часть вступительной стадии начального этапа реабилитации, но ему очень нужны были деньги, так что Тони сумел уговорить его присоединиться к новому составу Sabbath. Гизер все еще злился из-за фиаско с Гилланом, но тоже был готов подзадержаться и посмотреть, что будет дальше. А Джефф Николлс — верный союзник Айомми и по сочинению новой музыки, и по вдыханию гор кокаина — держался рядом с ним, ожидая новых приказов. Им — как и всегда — нужен был певец.

Тони тогда жил в пентхаусе на бульваре Сансет с новой девушкой — Литой Форд, бывшей гитаристкой Runaways, начавшей сольную карьеру. У них начался роман, когда Форд выступила на разогреве у Sabbath на нескольких концертах турне Born Again, а в 1984 году они стали жить вместе. Несмотря на то что гитарист все еще был женат на Мелинде, которая в 1983 году родила ему дочь, вскоре после этого они разошлись, и сейчас он сделал предложение Форд. Та согласилась и стала составлять планы свадьбы, на которой собиралась щеголять в роскошном черном платье. Она даже записала альбом, спродюсированный Айомми, под названием The Bride Wore Black, но он так и не увидел свет. Кроме того, они выступили вместе в 1986 году на передаче MTV Guitar Heroes. Лита, однако, не принимала кокаин, а Тони, напротив, нюхал его все больше и больше, и в конечном итоге из-за этого их отношения распались. Айомми писал в своих мемуарах, что понял, что зашел слишком далеко, когда они с Джеффом Николлсом однажды работали в квартире и решили закрыть дверь на цепочку и заставить ее мебелью, «потому что, когда примешь много кокса, становишься параноиком. Мы работали над песней, и тут в дверь громко постучали. Это была Лита». Он добавил: «Жалко было — я разрушил наши отношения, потому что не присутствовал в них». Когда Тони затем пригласил барабанщика Литы Эрика Сингера в Sabbath, это стало последней каплей. Они расстались, буквально через год ее менеджером стала Шэрон Осборн, и Лита вместе с Оззи записали самый большой хит из всех, что когда-либо удавался им обоим, спродюсированный Майком Чэпменом рок-дуэт Close My Eyes Forever.

Тони же оставалось лишь смотреть ей вслед и горевать из-за новой ошибки. Собственно, он уже столько раз оступался и сворачивал не туда, что имя Black Sabbath превратилось в музыкальном бизнесе в посмешище. В поисках нового вокалиста они снова предложили потенциальным кандидатам присылать демозаписи; Тони и Гизер прослушивали их в офисе Дона Ардена и приглашали тех, кто им понравился, на пробную репетицию. Это привело к комичной ситуации: одного певца, «который нам показался просто потрясающим», пригласили, прослушав пленку, на которой вообще не было его голоса. «Мы пришли в репетиционную комнату, начали играть, потом переглядываемся с Гизером: что вообще такое? Этот парень не умеет петь! Но на кассете так хорошо звучал…» Лишь позже, когда они поставили ему запись, неудачливый кандидат сознался, что там звучит не его голос и что они слушали не ту сторону кассеты.