Благие намерения
Шрифт:
– Слышь, Андрюх. А знаешь, сколько Игорьку лет?
– Лет сорок?
– А за пятьдесят не хочешь?
Долговязый Андрюха поморгал.
– Столько не живут!
– убежденно сказал он, но Влад его вроде бы даже и не услышал.
– Такая вот фишка, - скрипуче продолжал он.
– В отцы нам годится. Вроде бы о чем с ним говорить?
– Н-ну, мужик-то, согласись, умный…
– Умные храмы строят, - буркнул Влад.
– Только мне с ними не то что говорить… Упс! Чуть не проскочили…
И они вошли в распахнутый настежь крайний подъезд серой
Дверь им открыл хозяин квартиры - тот самый Игорек, о ком только что шла речь. Выглядел он и впрямь на сороковник - ни пуза, ни лысины. Крепенький такой неприметный мужичок среднего роста, неопределенного возраста…
Проведя гостей в обшарпанную комнатенку, закрыл и сдвинул на край стола пару изрядно потрепанных фолиантов. Запросто можно было подумать, будто еще минуту назад он усердно что-то читал, а то и выписывал… Однако на месте убранных книг четко обозначились темные заплаты чистой полировки. Иными словами, к томам этим хозяин не прикасался по меньшей мере дня два-три. Скорее всего валялся на диване и, глядя в потолок, мыслил…
О самом Игорьке было известно следующее: работает где-то, кажется, в котельной, образование - высшее незаконченное, пьет мало, но сильно увлекается историей. С первой женой - развелся, вторая - померла. Среди соседей слывет тронутым. В котельной - тоже.
– Ну и что там, снаружи?
– полюбопытствовал он.
Говорил Игорек надменно, почти не размыкая губ. Да и улыбаться старался пореже. Зубы - ни к черту, а к стоматологу идти - не на что.
Долговязый Андрей немедленно вытянулся в струнку, как на утреннике в детском саду, и самозабвенно продекламировал:
– Мы стреляли, мы стреляли, наши пальчики застряли! Мы их вынем, разомнем и опять стрелять начнем!
– Ишь ты!
– подивился хозяин.
– А еще? Андрей задумался на секунду, потом сквасил плаксивую рожу и тоненько запричитал с кавказским акцентом:
– У нас в Чечне выдали зарплату заложниками-и только за ноябрь…
– Сам придумал?
– мрачно осведомился Игорек.
Андрей сделал надменное лицо и спесиво повел носом.
– Черт его знает!..
– с тоской проговорил хозяин.
– Ну вот почему ты здесь, а на телевидении всякая сволота, всякие Жоржи Бенгальские? Ладно… Кто куда, а я за стопками.
Шаркая, вышел. Гости переглянулись.
– В самом деле расстроился, - понизив голос, озадаченно сообщил Андрей.
Влад, по обыкновению, скривился и не ответил. Оглядевшись, сел в облезлое кресло возле стола и с недовольной гримасой принялся изучать убогое жилище Игорька. Пол не мели уже, наверное, недели две. Пыль покрывала все, даже клавиатуру увечной пишущей машинки и торчащий из-под валика желтоватый лист с парой бледных строк скорее вытисненного, нежели отпечатанного текста. Лента, машинки (тоже сухая, пыльная) была избита до дыр.
«Гонсало Герреро… - приподнявшись, с трудом разобрал Влад.
– Кораблекрушение - 1511. "Ведь у него жена
– Игорек, - позвал он, когда хозяин вернулся с кухни.
– А Герреро - это кто?
Нисколько не обидевшись на «Игорька» (видимо, здесь принято было общаться запросто), тот лишь усмехнулся, обнажив-таки обломки зубов. Поставил стопки на стол, снял машинку, отнес ее в угол. Распихал фолианты по полкам и, небрежно разметя сухой тряпкой пыль, вновь обернулся к Владу.
– Гонсало Герреро, - с наслаждением раскатывая «эр», проговорил он.
– Первый белый человек на Юкатане. Дезертир с испанского галиона. Попал к туземцам, прошел путь от раба до главнокомандующего. Научил индейцев воевать, показал, как строить крепости.
– И что?
– Да ничего… Просто в результате Юкатан сопротивлялся этим сукам дольше всех.
– Каким?
– жадна спросил Андрей, выгружая из наплечной сумки выпивку и закуску.
– Ну а какие еще суки есть на белом свете?
– спокойно отозвался Игорек, шевельнув выцветшей, словно бы вылинявшей бровью.
– Европейцы и все их производные.
Влад и Андрей недоверчиво посмотрели на него и несколько разочарованно переглянулись. Да уж не в патриоты ли подался их старший товарищ и собутыльник? Вроде бы ничего подобного раньше за ним не замечалось.
– Ну вот, воззрились! А водку кто открывать будет?
Услышав диковинное слово «воззрились», оба хмыкнули и, мигом отогнав черные подозрения, принялись резать колбасу и хлеб. Умный тоже ведь иногда нет-нет - да и ляпнет глупость. С кем не бывает… Тем более в его-то возрасте…
– Ну что… За вас, ребята!
– Игорек поднял стопку и окинул гостей насмешливо-ласковым взглядом.
– Лучших вам времен!
Стопки у Игорька были мелкокалиберные, но все равно водка прошла по жилочкам славно… Жить стало лучше, жить стало веселее.
– А по-моему, - сообщил Андрей, изысканным движением отправляя в рот остаток бутерброда.
– Загнали их в резервации - и правильно сделали. Индейцы!.. Те же чечены, только с томагавками. Эти головы режут, те скальпы снимали - вся разница!
– An!
– Игорек легонько хлопнул ладонью по краю стола.
– А вот тут я вам, сударь, вынужден поставить запятую. До прихода европейцев краснокожие скальпов не снимали.
– Как?
– поразился тот.
– А так.
– Игорек, не глядя, повел рукой в сторону книжных полок.
– Мануэль Талич, крупнейший специалист по культурам Нового Света, утверждает, что первый скальп был снят именно европейцем и именно с краснокожего… В штате Массачусетс…
Андрей неуверенно засмеялся и на всякий случай покосился на Влада. Тот с недоброй ухмылкой разглядывал пустую стопку, повертывая ее то так, то этак. Разговор помаленьку начинал ему нравиться. Ему вообще нравилось, когда при нем вдребезги разносили какую-нибудь прописную истину, желательно - устоявшуюся, солидную…