Благие намерения
Шрифт:
— С Белоруссией? — переспросил Виригин.— А чего там пересекать-то?.. Сейчас там даже документы не проверяют.
— На всякий случай. Я все-таки в розыске, поэтому с тобой надежней. Кстати, имей в виду, Юля себя неважно чувствует, так что поторопись...
— Что с ней?!
— Жить будет, нах. Но болеет, майор, болеет. Сама виновата. Все, завтра перезвоню. До одиннадцати смотайся за баблом, а потом жди дома... майор.
Короткие гудки.
Виригин обессилено опустился на стул.
Любимов
Усилия оказались тщетными.
Во-первых, прослушка номера Виригина оказалась невозможной — там стояла защита. Максим и забыл, что несколько лет назад, во время последних губернаторских выборов, когда силовые структуры играли за разных кандидатов, всем сотрудникам главка защитили домашние телефоны. А снимать потом защиту в голову никому не пришло. Так что подключиться к виригинской линии можно было только из его квартиры.
Во-вторых, Луниной Кедров действительно тут же попытался позвонить с предъявой, но на новый телефон, который в «убойном» не знали. Телефон оказался отрублен.
«С-сука»,— ругнулся Кедров, но на домашний и на старый мобильный перезванивать не стал. Поосторожничал.
Он спустился в подвал проведать пленницу.
Юля валялась на охапке сена и тихо постанывала. Начала потихоньку приходить в себя. Руки и ноги пленницы замотаны скотчем, рот заткнут кляпом, но Кедрову все равно было удобнее, чтобы девушка оставалась в бессознанке.
Он достал шприц, сделал ей укол...
Еще раз набрал номер Луниной.
«Абонент заблокирован...»
— Поймаю, разблокирую — мало не покажется,— зло пробормотал себе под нос Кедров.
— Смотри, Макс, снова в строю,— попытался подбодрить Виригина Шишкин.— Я уж думал, не поработаем больше вместе...
Его показная бодрость отклика не нашла. Все промолчали. Рассеивая неловкость, Виригин коротко ответил:
— Последний раз, Палыч.
Боевой штаб в силу обстоятельств обосновался на опустевшей виригинской квартире. Семен сидел около телефонного аппарата, подключенного к записывающей технике и АОНу. Шишкин шептался с Любимовым.
— Как там жена Лунина?..
— Да ничего. Про деньги, типа, не знает. Кедров ей якобы звонил, тоже спрашивал. Где он — без понятия. В глаза врет.
— Все она знает, зараза...
— Знает, конечно,— кивнул Любимов.— Вот говорит, что Кедров ей домой звонил, а прослушка не засекла. Значит, у нее еще одна трубка есть. Но предъявить ей пока нечего. Но ничего — Васька и Игорь ее дожмут...
— Я с банком договорился насчет денег,— повернулся Шишкин к Виригину.— Они на пару дней дадут в долг.
— Спасибо...
Зазвонил телефон. Семен повозился с приборами и кивнул. Максим снял
— Слушаю.
— Максим, это я,— послышался голос жены.— А ты что, не на работе?
— А, Ириш... Привет. Перекусить заскочил.
— Юлька говорит, у тебя все нормально? Правда?..
— Ну. Практически... Лучше, чем думал. Я приду завтра, все расскажу. Сегодня не получается, извини. Ты-то как?
— Да все отлично уже, я домой готова. Врач не пускает. Говорит, еще день, два...
— Ты врача слушай! — испугался Виригин.
— Я слушаю... Дай мне Юльку.
— Она к подружке ушла...
— А... хорошо, я перезвоню. Целую.
— Целую, Ирёныш!
Виригин положил трубку, вытер пот со лба. Кедров обещал проявиться после одиннадцати. Шел уже второй час дня: звонка не было.
— Смотри,— Шишкин вытащил из портфеля карту,— я тебе план принес. Подробный, гаишный. Поедешь до Белоруссии по ювелирным маршрутам...
— Да чего там — трасса и трасса,— пожал плечами Макс— Я так прикинул, доберемся часов за семь-восемь... Можно бы быстрее, но на моем драндулете...
— Недалеко, в принципе,— согласился Любимов.
В этот момент вновь пробудился телефон. Семен понажимал кнопки, кивнул Виригину. Тот прокашлялся, снял трубку.
— Слушаю.
— Виригин? — Голос Кедрова смешивался с шумом улицы. Видимо, он звонил из автомата.
— Ну, а кто еще? Дай с Юлей поговорить.
— Не выйдет. Она в отрубе.
— Она жива?!
— Пока — да,— усмехнулся похититель.— И почти здорова. Не ссы, я свое слово держу! Снотворняк ей вкатил. Бабло у тебя?
— У меня.
— Молоток. А паспорт?
— Вот, в руках держу...
— Держи крепче, нах,— хохотнул Кедров.— И подъезжай через два часа к площади Победы. Вылезай из тачки и маячь там сусликом. Я тебя узнаю.
— Сам ты суслик...
— Заткнись. Мы с тобой, мент, одного поля ягода. И не вздумай в войнушку играть. Без меня вы ее не найдете.
В трубке раздались гудки.
— Сволочь! — сплюнул Виригин.
Помимо всего прочего, ему не нравилось, что Кедров считал его равным себе. И с этим человеком ему предстояло провести в машине семь часов...
— Звонок с Балтийского вокзала, из автомата,— сообщил Семен.
— Хочет, чтобы я через два часа на площади Победы был,— Виригин в бессилии опустился на стул.
Шишкин посмотрел на часы:
— Так, я двинул в банк. Жора — бери мою машину и пулей на границу... А ты, Максим, главное — не волнуйся. Все идет как надо... Или почти как надо.
Виригин припарковался напротив гостиницы «Пулковская». Вышел из машины, закурил. Кедров опаздывал. Скорее, наверное, не опаздывал, а осматривался на местности, искал «хвосты».