Благими намерениями вымощена дорога в ад
Шрифт:
— Вот оно как, — задумчиво протянул Нифонт, соображая кому было выгодно поссорить его с сестрой и устранить Витольда, а еще сделать невозможным его сотрудничество с нубит.
— Нит, неужели ты все еще не веришь, что Анита нубит? — поняла по другому его задумчивый вид Джун.
— Да нет, уже верю, — усмехнулся тот.
— Хвала, богам, дошло, — иронично фыркнула девушка, а мужчина только поморщился, но ничего не сказал. — Мне вот интересно, как ты мог не узнать в Аните землянку?
— Ох, так она землянка…
— Нит, ты куда вообще смотрел? — взгляд сестры пронзил его подобно рентгеновскому лучу. — Ты за ней наблюдал через зеркала? Боги! Наблюдал, — она неодобрительно покачала головой. — Анита тебя вычислила,
— Она не могла, — запротестовал Император и вдруг замер, вспоминая поведение проснувшейся девушки. Сейчас все выглядело совершенно по-другому: каждое чувственное движение явно было рассчитано на внешнего наблюдателя — она явно специально дразнила его, и тот ее взгляд, такой холодный, острый и полный агрессии, ему не привиделся. Она была именно такой: сильной, дикой, агрессивной, хладнокровной и совершенно не боящейся смерти. И в то же время она явно была сильно привязана к Витольду, да и явно небезразлична к тем двум акелдамским воинам, которым удалось сдержать ее неконтролируемую ярость.
— Знаешь, я очень рада, что Анита не злопамятная, — тихо, но невероятно серьезно произнесла Джун, возвращая брата в реальность. — Вит сказал, что она была сама не своя и попыталась тебя убить.
— И убила бы, но ее остановили… — Нифонт одним глотком допил вино и поставил бокал на столик. — Я еще никогда не видел, чтобы кто-то двигался так невероятно быстро… Моих воинов она вырубила мгновенно, ее телохранитель умудрился ненадолго ее задержать, вот только он явно осторожничал, поэтому она его и вырубила, а потом добралась до меня. Знаешь, я ведь никогда не был плохим бойцом, а тут почувствовал себя просто мальчишкой: скорость, точность и невероятная сила — мне даже не удалось пальцем ее коснуться, — он помолчал, кашлянул и продолжил: — Джи-Джи, это ведь Витольд встал между мной и моей смертью, хотя, должен признать, невероятно прекрасной смертью, — странная улыбка, скользнувшая по его губам, насторожила девушку, но она промолчала, ожидая пока брат выговорится. — Я не видел, как он поднялся на ноги и приблизился, тогда я уже простился с жизнью. Витольд скорректировал ее удар так, что кинжал только распорол мне плечо, а потом просто встал на ее пути, и она его не ударила — просто стояла и смотрела, а потом откуда-то появился Рэм. Удивительно, но ему удалось с ней справиться, хотя он ни разу ее не ударил. Никогда не думал, что игрушка императора такой серьезный боец, — он нахмурился и рассеянно потер виски. — А знаешь, чего я совершенно не понимаю? — сестра вопросительно на него посмотрела, и он ответил: — Я не понимаю, почему Витольд рискнул вмешаться и попытался спасти меня. После того, как я с ним поступил… Боги, я ведь не дал ему ни слова сказать в свое оправдание… А он, несмотря ни на что, спас мне жизнь… Почему, Джи-Джи?
— По нескольким причинам, — она подошла к брату и отобрала уже налитый бокал вина, выразительно при этом подняв бровь. — Во-первых, он не хотел, чтобы мне было больно, а во-вторых, он не винит тебя.
— Что? — пораженно вскинул взгляд Император.
— Он понял, что его оклеветали, и сделали это на самом высоком уровне и так качественно, что ты ничего не понял, — девушка поставила бокал на столик, взяла брата за руку и потащила его к кровати. — Так, ты сейчас будешь отдыхать, а разговоры оставим на потом — вон как побледнел.
— Джун, — с нажимом произнес Нифонт и грозно на нее посмотрел.
— Нит, — ответила она ему не менее грозным взглядом, — быстро в кровать и больше никакого вина.
Мужчина сначала удивленно моргнул, а потом рассмеялся, но смех закончился стоном боли. Он действительно себя препаршиво чувствовал, даже его хваленая выдержка заканчивалась, а заживляющая пенка была не в силах снять всю боль.
— Хорошо, Джи-Джи, — согласился он с трудом присаживаясь на край кровати, — отдых мне не помешает.
— Ты и правда ляжешь? — недоверчиво
— Не совсем лягу…
— Что?!
— Я просто не смогу нормально лечь, — предотвратил он ее возмущение.
— Я тебе помогу устроиться, не потревожив раны, — сказала Джун и, не слушая его возражений, заставила таки улечься на здоровый бок, после чего обложила подушками даря тот максимум комфорта, что ему вообще был доступен.
— Спасибо, — тепло поблагодарил он ее, чувствуя, как его потихоньку начинает клонить в сон.
— Пожалуйста, Нит, — она склонилась и осторожно поцеловала его в щеку. — Отдыхай и не стесняйся звать, если что понадобится.
Он тепло улыбнулся своей младшей сестренке и отчетливо произнес:
— Я люблю тебя, Джи-Джи.
— Я знаю и тоже люблю тебя, мой глупый братец, — девушка встала и направилась к выходу, но на пороге остановилась, обернулась и очень серьезно сказала: — Забудь об Аните, Нит. Не преследуй ее, не заигрывай, она никогда не станет твоей любовницей. Ее сердце уже занято.
И сбросив эту «бомбу» Джун вышла, тихонько прикрыв за собой двери…
Исао наблюдал за спящей девушкой, казавшейся сейчас такой нежной и хрупкой, и вспоминал, какой она была совсем недавно…
Черные с алыми разводами глаза полыхали неукротимой яростью, когда она рванулась на Нифонта, легко снеся его воинов, и тогда он встал у нее на пути. Он не первый раз противостоял мутировавшему носителю, но она не просто была не в себе, она оказалась на опасной грани разбалансировки. Один миг потребовался Воздушному Властелину чтобы понять — одному ему не справиться: ее сила потрясала, а скорость была запредельной. Убить такого противника он бы смог, но ее не мог даже ударить. Он только защищался, выигрывая время, пытаясь связаться с Рэмом — вместе им удалось бы успокоить Аниту. Секундное замешательство, потраченное на молниеносный разговор по встроенному ксею, стоило ему пореза на лице и необычайно сильного удара, пославшего его в полет. При падении из него вышибло весь воздух, возможно он даже на несколько мгновений потерял сознание, но когда разогнал тьму перед глазами, аж дышать перестал: между нубит и истекающим кровью Императором спокойно стоял Витольд, даже и не пытавшийся защищаться, а Анита не нападала. На один невероятно долгий миг она застыла, а потом рядом с ней появился Рэм…
То, что было дальше иначе как танцем размытых теней было невозможно назвать, так быстро они двигались, однако Рэм только скользил, уходя от ударов и отвлекая ее от Нифонта, но вот он рванулся и буквально припечатал ее к дверям, прижал собственным телом, поймал бешенный взгляд и… прижался к губам. Только почти минуту спустя, когда в комнату вбежала испуганная Джун и в ужасе застыла от картины тех разрушений, что устроила Анита, он понял, что Рэм буквально насильно вломился в голову нубит, пытаясь оттащить ее от черты невозврата, за которой ее ожидало безумие и смерть.
Друг рисковал неимоверно, и Исао оставалось лишь попытаться максимально обезопасить его. Он жестами призвал присутствующих к молчанию, а потом быстро вывел на экране материализованного ксея просьбу как можно быстрее всех удалиться. Витольд и Джун послушались и мгновенно скрылись через потайной ход, которым сюда и пришла сестра Императора, а вот Нифонт категорически отказался уходить, хоть явно страдал от нестерпимой боли.
Секунды казались равны годам, но вот Рэм отстранился, внимательно вглядываясь в глаза Аниты, постепенно возвращающиеся к нормальному цвету. Его облегченный вздох сказал Воздушному Властелину, что другу удалось вытащить девушку. И тогда уже Исао смог свободно вдохнуть, так он еще ни разу не переживал. Именно в тот момент, когда Рэм противостоял охватившему Аниту частичному яростному безумию, он понял, что любит ее так сильно, как не любил никогда и никого, и готов на все, лишь бы она была жива и счастлива…