Благодарная любовь
Шрифт:
Изабелла вернулась в дом и с облегчением увидела, что Тилли и Белла крепко спят. События этого дня потрясли девушку. Она пережила нервный шок и теперь нуждалась в отдыхе, особенно если завтра предстоит дальняя дорога.
Прихватив полоски материи, чтобы сменить повязку на руке Роже, Изабелла взяла ведро и отправилась к ручью за свежей водой. Хотя Роже не произнес ни слова благодарности, Изабелла была уверена, что он оценил ее заботу, когда она перевязала его рану и подала ему холодную воду. После этого она набралась храбрости для встречи с сэром
Оставив Роже, она понесла воду в сарай. Когда Анвре повернулся к ней, у нее перехватило дыхание. На лице его красовалась сделанная ею глазная повязка.
Глава 15
Повязка преобразила его лицо, прикрыв наиболее страшные шрамы. Теперь на нем вместо обезображенной глазницы выделялся здоровый, ясный, зеленый глаз с темными ресницами. У Анвре были высокие привлекательные скулы, прямой нос и твердый подбородок. Изабелла взглянула на его губы и невольно вспомнила их вкус и мягкость.
– В-вы надели ее.
На его скуле дрогнул мускул.
– Я не хочу подвергать испытаниям вашу чувствительность, миледи.
– Вы... – Изабелла стиснула зубы. – Поступайте, как хотите, сэр Анвре.
Он просто невыносим. Изабелла оставила воду и вернулась в дом, где занялась приготовлениями к походу. Надо упаковать продукты питания и одежду, которую она нашла здесь. Изабелла убеждала себя, что не стоит возвращаться в сарай, где, возможно, есть другие полезные предметы, которые следовало бы взять с собой. Однако она была заинтригована изменениями в облике Анвре, и ее подмывало пойти туда и убедиться, так ли сильно преобразилось его лицо, как ей показалось.
Изабелла догадывалась, что, даже прикрыв шрамы, Анвре по-прежнему чувствует себя ответственным за гибель семьи и не расположен считать своим долгом обеспечивать безопасность их группы. Похоже, он сопровождает их только потому, что вынужден делать это.
Когда Изабелла отправилась в сарай, на поляне уже не было трупов. Она увидела повозку и рядом с ней инструменты, но Анвре отсутствовал. Слишком взволнованная, чтобы возвращаться в дом, Изабелла пошла к Роже и увидела там Анвре, который орудовал лопатой, а Роже стоял и наблюдал. Тела шотландцев лежали рядом.
– Возвращайтесь в дом, – сказал Анвре ей. – Найдите иглу и зашейте рану на руке Роже.
– Может быть, вы сделаете это?
– Нет, вы.
– Я? Но я никогда... – Изабелла глубоко вздохнула и распрямила спину. – Хорошо, – сказала она. – Я постараюсь. – Она готова делать все, чтобы выжить в этой обстановке, и не станет демонстрировать Анвре свою щепетильность.
Тот снял тунику, бросил ее на землю и принялся снова копать в полуобнаженном виде. Изабелла пошла в дом. Созерцание его широкой мускулистой спины и преображенного лица не сулило ей ничего хорошего, кроме расстройства.
Тилли все еще спала. Изабелла перевернула мясо на вертеле и помешала содержимое котелка. Она старалась, не вспоминать о выставленном напоказ
Изабелла искоса взглянула на корзину с принадлежностями для шитья, стоящую на полу рядом с кроватью. Ей стало нехорошо от одной только мысли о необходимости зашивать живую плоть, но она соберется и сделает то, что надо. Когда Изабелла подумала о том, что пришлось пережить Тилли, наложение швов на кожу Роже показалось ей не таким уж страшным делом.
Уже вечерело, когда Роже вернулся в дом крайне раздраженный.
– Если бы ты только знала, как мне хочется поскорее избавиться от этого деспотичного дикаря, – пробормотал он. – Он ничем не лучше проклятых шотландцев.
Изабелла придержала язык. Ее несколько коробил властный тон Анвре, но она не могла отрицать того, что он многое сделал для них. Очевидно, плохое настроение Роже объясняется его раной. Трудно представить, какую боль ему пришлось терпеть, копая яму.
– Видишь, – сказал он, выставляя руку с окровавленной повязкой. – Кровь все еще течет.
Его синяки почти исчезли, как и шишка на голове. На лице выделялись красивые ярко-голубые глаза, и черты его были миловидны, почти как у юной девушки. Однако красота Роже не трогала Изабеллу: сердце ее не начинало чаще биться и в крови не ощущался жар.
Она сняла повязку с руки Роже, размышляя, как могла так ошибиться в отношении его. Он был одним из тех, кому ее отец отдавал предпочтение в качестве будущего супруга дочери. Сознавал ли Анри Луве ограниченность способностей Роже, или ценность лондонского имения молодого рыцаря затмила разум отца так же, как ее ослепили красота и манеры Роже?
Все они были на волосок от смерти, и только доблесть Анвре спасла их от мучительного конца во дворе Кормака.
Изабелла вновь сосредоточилась на руке Роже, не зная, с чего начать наложение швов, а Анвре не было рядом, чтобы дать совет. Стараясь унять дрожь пальцев, она напомнила себе, что прежде занималась разнообразным шитьем... правда, не таким. Тем не менее существенного отличия не должно быть.
Она попросила Роже сесть на стул, а сама устроилась на корточках перед ним. Потом удалила тканью кровь с пореза и, сделав глубокий вдох, начала зашивать рану.
Отремонтировав корпус повозки, Анвре заметил, что ее ось тоже слаба, и порадовался оттого, что у него есть предлог оставаться в сарае, работая дотемна. Он надеялся, все остальные поужинают и лягут спать, не ожидая его возвращения в дом. Чем меньше он видится с Изабеллой, тем лучше. Ее преданность Роже терзала его сверх всякой меры.
Когда стемнело, Анвре продолжал трудиться при свете лампы. Он заменил ось и прикрепил к ней колеса. Удовлетворившись результатом своей работы, Анвре собрал инструменты, которые решил взять с собой в дорогу, положил их в кожаный мешок и пристроил его в задней части повозки.