Благородна и благочестива
Шрифт:
Рассвет они встречали в Очаге, сделав лишь единственную короткую остановку у таверны. Камилла воспользовалась случаем, чтобы сбегать по нужде, стараясь не привлекать повышенного внимания, наспех проглотила горячее питьё и грубоватые булки на завтрак, уже заказанные ллеем Блаунтом – и выскочила наружу. Время поджимало.
Они почти не говорили – паладина явно что-то тревожило. Он то и дело вглядывался в горизонт, когда они выехали из Очага, и тёпло-карие глаза холодели и светлели до небесной голубизны. В такие моменты Камилла его почти не узнавала, и женское чутьё призывало молчать и не отвлекать.
Лёгкая
– Что тут происходит? – услышала Камилла голос мэма Гирра.
Кучер спрыгнул наземь и распахнул дверцу кареты:
– Кажись, приехали, светлейшая, – просветил он. – Дальше пути нет.
– Как это – нет? – удивилась Камилла. – Мы же сюда этой же дорогой ехали!
Ллей Патрик и мэм Гирр отошли к начальнику вежи, так что, приняв руку Тэрна, Камилла сошла вниз и поспешила к ним же. При её появлении усатый начальник страдальчески поморщился, вспомнив последнюю встречу, и натянул на уставшее лицо вымученную приветливость.
– А-а, светлейшая, – неуклюже поклонился он. – Что же, приехали вы. Дальше только ждать, пока эта пакость пройдёт. Даже по окружному пути не проехать – всё затопило.
– Это как? – не поняла Камилла.
Вместо долгих пояснений тот лишь махнул рукой на стену, и Камилла решительно направилась, куда послали. Непредвиденная остановка нервировала, так что по деревянной лестнице она взобралась, пыхтя не столько от усилий, сколько от возмущения. И замерла.
Тоненькая речка, отделявшая владения Эйросских ллеев от Рэдклиффских земель, и делившая королевство Айрон на юг и север, разлилась так, что подобралась почти вплотную к воротам. Плескались, бились глубокие воды, уносило злое течение вырванные с корнем деревья да опавшую листву. От серой глади тянуло неприятным холодом. А ещё – словно чудилось нечто в оживших водах…
– Водица с горечью, – просветил начальник вежи снизу, – лошади напились, так все передохли.
– Только лошади? – негромко уточнил паладин.
Усатый замялся, но признал:
– Ещё один тут погиб… Писарь наш. Бегал к зазнобе в деревушку, так это… нашли у берега ручья в жутком виде, высохший, словно все соки из бедолаги выжали. Мы только по одёже и признали. Кто такое с ним сотворил – ума не приложу. Вчерась нашли… посмотреть хотите?
Паладин молча покачал головой.
– К реке не приближайтесь, – предупредил Патрик. – Вода и впрямь… отравлена. И за людьми следите лучше. Это может… затянуться.
– Тьфу, – сплюнул начальник. – Ну вот что за?..
Камилла взглянула ещё раз на неспокойные воды разлившейся реки – от горизонта до горизонта, даже дороги не угадывалось – и осторожно спустилась вниз по лестнице.
– Что делать будем, ллей Блаунт? – тихо спрашивал мэм Гирр, хмурясь и кусая губы. – Тут разве что на плоту – да на ту сторону. Кажется, в лесу река заканчивается…
– В воду ступать нельзя, – качнул головой паладин. Напряжённо вгляделся в запертые ворота. – Он там.
– Прямо сейчас может выскочить? – испугалась Камилла. Не за себя – за мужчин. Перед глазами так и стоял рухнувший наземь Патрик, когда ллей Корнелиус втянул его жизненные соки.
Паладин не ответил.
– АМУЛЕТ ДОЛЖЕН ОСТАТЬСЯ… В ФЭЙЕРХОЛДЕ!..
– Назад! – крикнул Патрик, буквально швыряя Камиллу в руки Гирру. – В карету! Все!
Королевский воин не церемонился, как и в прошлый раз: подхватил светлейшую ллейну на плечо, для ускорения, и рванул, куда сказано.
– ГЛУПЫЕ ДЕТИ…
Взвился над воротами водяной столп – и тут же опал, залив половину сторожевой вежи.
– В укрытие! – рявкнул паладин так, что воины буквально шатнулись к стенам. – Тэрн! Отвяжите лошадей!..
Если кучер и удивился, то виду не показал, молча бросившись выполнять. Спрыгнул с подножки мэм Гирр, принявшись за оглобли с другой стороны.
– ОТДАЙ АМУЛЕТ… – мягко и укоризненно прошелестело из-за ворот. – ИЛИ Я НАЧНУ УБИВАТЬ, ВОИН ХРАМА. ИХ КРОВЬ ЛЯЖЕТ НА ТЕБЯ…
Взвился вверх водяной столп – уже внутри вежи, сплетшись из пролившейся за ворота воды. Принял человеческую форму, складываясь в уже знакомые очертания.
– Раз, – уже почти обычным голосом обронил маг воды.
Жуткий свистящий вдох – и ближайший к нему воин рухнул на землю иссушенным скелетом. Паладин шатнулся назад, выставляя ладони в молитвенном жесте. Полетели в водяную фигуру копья, стрелы и арбалетные болты – и едва не убили своих же, по ту сторону прозрачного человека.
– Два, – продолжил ужасный счёт маг воды. Обернулся к подобравшемуся слишком близко лучнику…
Закашлялся. Дрогнула водная гладь – всего на мгновение.
Паладин спешно закончил молитву, сложив руки в защитном жесте. Золотистая вуаль падала на тела и лица поражённых людей, удерживая магию разбушевавшейся стихии. Воин Храма, ещё сияющий благодатным огнём Отца, поднял наконец голову, стрельнул взглядом по сторонам – и стремительно шагнул назад, к карете.
– Куда ты бежишь? – страшно спросил маг воды. Человеческий облик ллей Корнелиус благоразумно не принимал – иначе спущенные снаряды изрешетили бы его на месте. – Долго защиту ты не продержишь, и я выпью всех, до единого. Мальчик мой, не упрямься, отдай камень. Другой дороги в столицу нет. А сквозь меня ты не пройдёшь…
– Я… пройду… над тобой, – задыхаясь, пообещал паладин.
И, подпрыгнув, забрался на крышу кареты.
Камилла, прижатая с одной стороны истово молящимся кучером, с другой – мэмом Гирром, рискнула высунуть голову. Увидела лишь край окна, но и этого хватило: в отражении приблизившегося водяного человека она увидела ллея Патрика Блаунта – на самой крыше кареты. Маг воздуха замер на несколько долгих мгновений – а затем резко напрягся и закричал.
Крик потонул в раскатах грома – настолько внезапных, что вздрогнули все трое. Следом за громом, попирая законы природы, посыпались молнии, щедро оросив землю в опасной близости от кареты. Длинные, ослепительно-синие разряды слились с небосводом, бросая вызов стихии, и с вежи раздались первые крики. И уж если мужчинам не зазорно пугаться, то ей и подавно: Камилла прижалась к боку мэма Гирра, закрыв ладонями уши, пока небо рвалось на части.