Благородный воин
Шрифт:
– Миледи, – подал голос Хэммонд, – ехать осталось совсем немного. Отдохните, и, может быть, лучше, пока совсем не стемнело, попробовать добраться до дома вашего родственника?
Элизабет не ответила и только покачала головой. Пусть Хэммонд считает, что она слишком устала. Слуга, больше ни о чем не спрашивая, сообщил, что первым заступит в дозор. Девушка кивнула, показывая, что согласна, и закрыла глаза. Ее ум был смущен, и, терзаясь угрызениями совести, она в душе признала, что проиграла битву с собой, потому что, несмотря на все усилия, не могла прогнать поселившееся
Она пыталась убедить себя, что поступает правильно, но не могла отделаться от мысли, что совершает ошибку. Испытывая острое отчаяние, Элизабет понимала, что ей придется обмануть мужа. Нельзя, нельзя было так поступать. Прости, отец, тебе придется подождать, как и мне. Я доверилась Джеффри, и он отомстит за твою душу. Он дал мне слово. Так что надо смириться и верить – пусть хоть двадцать лет.
– Хэммонд! – Шепот Элизабет встревожил слугу, и он озабоченно опустился рядом с ней на колени.
– Вы что-нибудь слышали? – Хэммонд нервно озирался на непроглядную чащу, рука легла на рукоять меча. – Боюсь, что мой слух уже не тот, что раньше, – признался он и через мгновение добавил:
– Как жаль, что вся ваша охрана – один только я.
– Не волнуйся, Хэммонд. – Элизабет успокаивающе похлопала его по плечу. – Я ничего не слышала. – И когда слуга нахмурился, пряча удивленный взор, ободряюще улыбнулась. – Не отправиться ли нам обратно?
Хэммонд замер.
– Я что-то вас не понимаю, – в конце концов выдавил он. – Вы хотите вернуться в Монтрайт, миледи? – В его голосе вспыхнула искра надежды, и Элизабет снова сделалось стыдно. Она опустила голову: по ее вине и Хэммонд, и Тобиас оказались в неприглядном положении в глазах их нового господина. А она, обуреваемая глупым желанием отомстить, не подумала об участи слуг, которым из-за их непослушания грозила серьезная опасность.
– Хэммонд, то, что я задумала, было не правильно. Но поняла я свою ошибку только сейчас. Перекладывая свои заботы на Руперта, я тем самым предаю мужа. Своей глупостью подвергаю опасности и вас. Поэтому умоляю меня простить.
Прежде чем слуга успел ответить, Элизабет откинула полу плаща и вскочила на ноги.
– Поехали.
Хэммонд облегченно прикрыл глаза. Его молитвы Всевышнему не остались без внимания – госпожа наконец одумалась. Слуга возблагодарил небо, перекрестился и бросился к лошадям. Оседлал сначала кобылу Элизабет, потом своего коня.
Трое скакали по просеке, пока последние отблески заката не исчезли с неба. Но и с наступлением сумерек, пренебрегая осторожностью, путники спешили вперед. Элизабет первой заметила в отдалении озеро, натянула поводья и окликнула Хэммонда:
– Может быть, нам здесь заночевать?
Слуга уже собирался кивнуть, сказать, что знает несколько прекрасных укромных мест, в которых удобно спрятаться, но онемел, потому что услышал приближающийся звук копыт.
Элизабет тоже узнала этот грохот. Смертельно побледнев, девушка вся напряглась и совершенно сбила с толку кобылу, пришпорив ее и в то же время натянув поводья. Лошадь поднялась на дыбы, а Элизабет теряла драгоценные секунды, пытаясь привести ее в чувство.
– Скорее
Тобиасу не надо было повторять приказание, он пустил свою лошадь в галоп, но Хэммонд только покачал головой. Он вытащил меч в ожидании, пока госпожа справится с кобылой. Слуга был уверен, что уже слишком поздно. Их обоих ждет неминуемая гибель.
В следующее мгновение грохот копыт оглушил обоих, и предводитель войска чуть не столкнулся с Элизабет. От такого напора кобыла Элизабет попятилась, и с головы у девушки упал капюшон. Справившись наконец с лошадью, девушка посмотрела на перегородивших дорогу мужчин. Джеффри! Слава Богу! Узнав его, Элизабет чуть не выпала из седла и облегченно улыбнулась.
Барон не мог поверить собственным глазам. Помигал, но видение не исчезло. Жена! В лесу, да еще с одним стариком в качестве охраны. Не сошла ли она с ума?
– Элизабет! – позвал он, не узнавая собственного голоса.
– Добрый вечер, милорд, – ответила она едва различимым шепотом.
– Элизабет! – на этот раз проревел барон, и ее кобыла снова шарахнулась.
На помощь подоспел Роджер, потому что Джеффри не был способен двинуть ни рукой, ни ногой.
Напуганная до смерти, Элизабет обрадовалась Роджеру. Повернувшись к нему, она поздоровалась так, будто вокруг не происходило ничего необычного:
– Добрый вечер, Роджер. Какая хорошая днем стояла погода, не правда ли?..
От такого приветствия рыцарь совершенно онемел, открыл было рот, чтобы ответить, но не придумал, что сказать, и в следующую секунду широко улыбнулся, хотя. Бог свидетель, сам не понимал, почему это сделал.
Элизабет в ответ улыбнулась тоже и откинула волосы с лица. Она старательно отводила глаза от супруга и чувствовала, что нелепо ухмылялась его воинам, выстроившимся на дороге за спиной предводителя.
– Извини, милорд, что задержала, – произнесла она куда-то в сторону супруга. – Мы немедленно трогаемся. Храни вас в дороге Господь!
Элизабет понимала, что ее слова не подействуют, но другие в голову не пришли. Она схватила поводья и пришпорила лошадь. Единственной мыслью было увести мужа как можно дальше от его воинов, чтобы он убил ее без свидетелей.
Но кобыла не успела сделать ни единого прыжка. Как только Элизабет поравнялась с мужем, Джеффри перехватил поводья и подтянул жену к себе, словно пойманную на крючок рыбу. «Сейчас убьет! – Паническая мысль совершенно парализовала девушку. – И все ни за что!»
Высоко в небе раздался пронзительный крик ее ястреба, и Элизабет машинально подняла глаза.
– Роджер! – услышала она голос барона. – Побереги ее от птицы!
Элизабет взглянула на мужа:
– Мой ястреб меня не тронет. – Но, подняв голову, потемнела лицом еще сильнее – ее ручная птица носилась бешеными кругами.
– Вот-вот на тебя нападет, – заметил Джеффри. Его голос прозвучал мягко, но в нем чувствовался явно различимый гнев.
Догадка сверкнула в мозгу. Расширенными от страха глазами Элизабет посмотрела на супруга. Он называл себя тем именем, которым нарекли его воины.