Благородство и страсть
Шрифт:
– Я… не могу, – тихо сказала она и быстро облизнула пересохшие губы.
Его руки опустились, во взгляде скользнула легкая насмешка.
– Но может быть, ты хотя бы снимешь маску? Позволь мне увидеть твое лицо.
– Тут кругом слуги, – хрипло проговорила Грейс. Если она снимет маску, то Мэтью увидит, что она плачет.
– Что ж, как тебе будет угодно. – Немного помолчав, он снова улыбнулся своей мягкой теплой улыбкой, которая всегда вызывала у Грейс странную слабость в коленях. Потом Мэтью взял ее за руку, и Грейс не стала сопротивляться – ведь он прикасался
– О чем ты говоришь? О каком шансе?
К ужасу Грейс, Мэтью вдруг опустился перед ней на колени, продолжая держать ее руку в своих ладонях.
– Грейс Паджет, я прошу тебя стать моей женой.
Грейс готова была зарыдать. Она больше всего на свете хотела этого, но не могла принять его предложение.
«О, Мэтью, Мэтью, зачем ты это говоришь?» Сделав еще шаг назад, она быстро отошла в сторону.
– Я не могу выйти за тебя замуж, Мэтью. – Грейс сжала перед собой руки. – Это будет несправедливо.
Он нахмурился:
– Ты считаешь, что я сумасшедший? Да? Поэтому отказываешь мне?
– Нет, что ты! Об этом я даже не думала. К тому же мне-то ведь, как никому, хорошо известно, что ты абсолютно здоров.
Качнувшись, он встал с коленей. Сейчас Мэтью выглядел еще более худым, чем в тот день, когда она впервые увидела его. Ему нужно было прежде всего отдохнуть, прийти в себя и переосмыслить все, что с ним случилось. Мэтью должен был найти для себя точку опоры в этой жизни, а не цепляться за бывшую любовницу, отношения с которой казались ему такими важными лишь потому, что он находился в затруднительном положении, когда все воспринимается в преувеличенном виде.
Он приблизился к ней, и Грейс протянула руку, чтобы погладить его по щеке. Но Мэтью вдруг отдернул голову так, словно ему дали пощечину. Выражение его лица мгновенно сделалось высокомерным.
– Но ты сказала, что любишь меня. Ты солгала? – надтреснутым голосом проговорил он. – Твои чувства переменились? Господи, а я вот по-прежнему люблю тебя. И всегда буду.
– Прекрати! Прекрати это немедленно! – почти грубо выкрикнула Грейс. Ну почему он так мучает ее? Разве он не видит, что у них нет будущего? Да, отец и дядя Френсис были правы – ей не стоило приезжать сюда. Она поступила эгоистично – думала только о своих чувствах и желаниях.
– Ты любишь меня, Грейс? – спросил ее Мэтью с той прямотой, которая всегда так волновала ее и порой повергала в замешательство.
Грейс быстро обхватила себя руками, чтобы унять дрожь в теле. Она знала, что рано или поздно это случится, они расстанутся. Но действительность оказалась гораздо страшнее, чем Грейс могла себе представить.
– Грейс? – Он ждал ее ответа. И она должна была ответить ему так же честно и прямо.
– Да, я люблю тебя. – Возможно, с ее стороны было неразумно делать такое признание, но по-другому поступить она не могла.
– Тогда в чем же дело?
Из-за угла дома неожиданно вышел герцог Кермонд и, увидев Грейс с Мэтью, остановился.
–
Продолжая смотреть Грейс в лицо, Мэтью сказал:
– Еще минуту, сэр.
В другое время Грейс посмеялась бы, увидев это выражение на лице у дяди Френсиса. Этот человек не привык к подобному обращению.
– Но только минуту, – сказал герцог и отошел в сторону, оставив Грейс и Мэтью наедине.
– Объясни, что происходит, Грейс.
– Ты провел одиннадцать лет в тюрьме, ты не видел обычной жизни. Да, конечно, ты полюбил меня… – Она понизила голос, чтобы герцог не услышал ее. – Но ведь я единственная женщина, с которой ты имел дело. Любой бы на твоем месте мог посчитать, что все это очень серьезно. Ты просто увидел, какими бывают отношения между мужчиной и женщиной, но не нужно думать, что это и есть любовь. Как порядочный человек, ты решил на мне теперь жениться, это понятно. Но когда ты займешь соответствующее твоему статусу положение, ты взглянешь на все по-другому. Ты найдешь такую женщину, которая будет на самом деле достойна тебя.
– Ты считаешь, что дочь графа Уиндхерста меня недостойна?
Грейс опустила голову.
– Но твоей любовницей была Грейс Паджет.
– Я…
– Лорд Шин, минута истекла, – вмешался в разговор герцог. – Мы должны идти.
– А ты, Грейс? – спросил Мэтью. Она покачала головой:
– Нет, Мэтью, я поеду не с вами, а со своим отцом домой, в Марлоу-Холл.
– После встречи с королем я сразу же приеду к тебе.
– Не стоит так торопиться. Ты должен на какое-то время остаться в Лондоне. Тебе нужно публично опровергнуть возведенную на тебя лордом Джоном клевету, продемонстрировать здравое состояние своего ума и занять в обществе положенное тебе место. А теперь, Мэтью, мы должны расстаться. Здесь и сейчас. Я все тебе объяснила.
Как ни грустно это было признавать, но Грейс права: ему следовало в первую очередь исполнить свой долг.
– Грейс, я вернусь к тебе через год. Ты сможешь дождаться меня? – Мэтью с беспокойством вглядывался в ее лицо.
– Мэтью, ты потерял целых одиннадцать лет своей жизни. Зачем же сейчас давать пустые обещания? За год слишком многое может измениться.
– Шин! – раздраженно и резко крикнул герцог Кермонд. Похоже, его терпение истощилось.
Мэтью нахмурился. Ему пора идти. Такой влиятельный человек хлопотал о нем, и его терпение нельзя было и дальше испытывать.
– Иди, Мэтью, – прошептала Грейс. – И прощай.
– Значит, год. Надеюсь, ты дождешься меня.
– Я еще раз скажу тебе, Мэтью, что мы не будем заключать с тобой никакие договоры.
Грейс знала, что ей ничего другого, кроме одинокого существования в поместье отца и бесконечных воспоминаний о своем недолгом счастье, не остается. Скоро Мэтью с головой окунется в большой мир и навсегда забудет о Грейс Паджет. Это было неизбежно.
– Я не буду беспокоить тебя целый год, ты сможешь оплакать мужа, как того требуют приличия. А потом я вернусь, и ты дашь мне свой ответ. Ты же ведь понимаешь, Грейс, что наши отношения не могут закончиться.