Благородство ни при чем
Шрифт:
Он развернул ее кресло так, чтобы она оказалась к немулицом.
И навис над ней, заглядывая прямо в глаза.
– За восемнадцать месяцев ничего не изменилось. Я сильно сомневаюсь, что завтра будет по-другому.
При напоминании о том, что у него все это время никого не было, у нее немного отлегло от сердца.
– Надеюсь.
– А я знаю. Если бы существовал способ вырвать тебя из сердца, я бы сделал это, когда ты меня бросила.
Ей не понравилось то, что он сказал, и она сердито на него посмотрела.
Маркус
– Что ты хочешь сказать? Что я должен веселиться от того, что прикипел к женщине, которая ушла от меня не оглядываясь?
Вероника прикоснулась к его щеке.
– Все было не так.
Он закрыл глаза и повернул голову, так что ее ладонь оказалась вровень с его губами. Он нежно поцеловал ее в ладошку и снова открыл глаза. В аквамарине его глаз боль от воспоминаний мешалась с иным чувством, имени которого она не знала. Веронике захотелось успокоить его. Но как?
– Я теперь все гораздо лучше понимаю, когда ты рассказала мне о Дженни, но все равно не могу до конца осознать, почему ты мне ничего не сказала тогда. Я не знаю, что готовит нам будущее, моя родная, но уверен – не хочу смотреть в это завтра без тебя.
В горле у нее встал ком.
– Я бы все отдала, чтобы услышать эти слова тогда, полтора года назад.
Он поморщился:
– Да, похоже, я не показывал своих чувств.
Ей хотелось спросить его, что это за чувства. Но сочла это здесь неуместным. Она слышала, как деловито гудели голоса ее коллег за тонкими перегородками. В любую минуту к ней могли заглянуть. При мысли о том, что кто-то застанет их в такой интимной позе, она встрепенулась и отъехала на кресле. Он, очевидно, понял, о чем она подумала, потому что выпрямился и отступил на шаг.
– Сожалею, что сегодня так получилось с ленчем, дорогая.
Она кивнула:
– Мне тоже жаль.
– Как насчет завтра?
– Завтра мы ужинаем вместе. – И она к этому времени уже поговорит с мистером Клайном.
– Есть причины, по которым я не могу видеться с тобой чаще, чем раз в день? – спросил он.
Она глубоко вздохнула. Тот простой факт, что этот неотразимый мужчина готов проводить с ней время, вызывал в ней бурный восторг. С ней, с заурядной серой мышкой!
– Таких причин нет.
По крайней мере у нее будет возможность поговорить с Маркусом о шпионе в корпорации и посоветоваться с ним насчет встречи с Клайном.
Маркус опять улыбался.
– Хорошо. Я, пожалуй, пойду. Мне надо написать отчет для босса.
Она улыбнулась в ответ.
– Тогда тебе и вправду пора.
Он кивнул и пошел к выходу, но задержался в дверях. Бросив на Веронику взгляд через плечо, он сказал:
– Жаль, что мы не можем встретиться сегодня. После пятницы я так и остался голодным.
Она почувствовала, что тает.
– И я тоже, – прошептала она. Глаза его зажглись желанием.
– Сегодня
Ей так хотелось ответить согласием, что пришлось прикусить язык, чтобы не выпалить «да». Она не могла. Было бы несправедливо снова оставлять Дженни одну с Эроном, после того как он им обеим не давал спать всю ночь.
– Ты сказал, что не знаешь, когда освободишься, – напомнила она Маркусу.
Он раздраженно пробормотал что-то сквозь зубы. Ему не нравилось это ощущение сексуального срыва.
– Как насчет завтра? Ты поедешь ко мне после ужина? Вероника подумала о том, что собирается сказать емуза ужином, и у нее душа ушла в пятки.
– Если ты не расхочешь.
Он оценивающе прищурился:
– Я-то не расхочу. Только не удивляйся, если я приготовлю что-то особенное на десерт.
Она от всей души надеялась, что планы его не изменятся и после того, как он узнает ее тайну.
Глава 14
– Вы и Эллисон занесли в список подозреваемых? – Клайн был потрясен.
– Будучи вашим личным помощником, она имеет доступ ко всей той информации, которая загадочным образом утекает. – Маркус не стал даже садиться. Разговор с главой «Клайн технолоджи» не обещал быть длинным.
Он собирался отдать клиенту лишь малую толику информации, но понимал, что если не скажет ему ничего, то Клайн может встревожиться. А с беспокойными клиентами всегда проблемы.
Клайн ударил кулаком по столу. Он весь пылал от гнева и возмущенно смотрел на Маркуса. Так бы Маркус глядел на того, кто выдвигает обвинения против Ронни.
– Она не шпионка. Маркус пожал плечами:
– Она не ведет себя как корпоративная шпионка, но это может быть лишь умелой маскировкой.
Он лучше, чем кто-либо другой, знал, как с виду весьма лояльная секретарша может скрывать свои действия и мотивы.
– Дайте мне просмотреть весь список. Клиент был недоволен, и Маркус нахмурился:
– Хорошо, я дам вам список, но вы не должны говорить Эллисон о расследовании.
Клайн поднялся из-за стола.
– Это мое расследование.
– Нет, мое, и если вы хотите, чтобы я на вас работал, я устанавливаю правила.
Клайн кивнул:
– Не вопрос. Я не считал, что она должна об этом знать, когда приглашал вас, и не собираюсь говорить ей, что вы ее подозреваете в том, что она меня предает.
Маркус теперь был уверен, что у Клайна есть какие-то отношения с его персональной помощницей. И он от души пожелал, чтобы Эллисон оказалась невиновна.
Он на собственной шкуре испытал, каково оказаться преданным.
Только сейчас, спустя полтора года после того, как это случилось с ним, Маркус стал отходить от потрясения. И то потому, что Ронни снова вошла в его жизнь. И хотела там остаться.