Благородство ни при чем
Шрифт:
Так был ли Маркус занят? Хотелось бы верить, что да. Ею, Вероникой. Он ясно дал понять, что сейчас хочет только ее, но этот факт не делает его особенно счастливым. Тут Веронике не в чем было его винить. Любой мужчина, обладающий самолюбием, не радовался бы тому, что хочет женщину, которая не только продала секреты его фирмы, но и между делом бросила его самого.
Так что она могла ответить Сэнди? «Я люблю этого парня, и держись-ка ты от него подальше ради своего же блага»?
Такое сообщение было бы в духе сентиментальных сериалов. Но Веронике хотелось отправить его подружке, набрав заглавными
Начало проигрываться третье сообщение. Сердце Вероники лихорадочно забилось. Оно было от Маркуса.
– Привет, малышка. Я просто позвонил, чтобы проверить, пришла ли ты. Соскучился по тебе за выходные. Может, в следующий раз мы могли бы сделать работу по дому вместе?
Она трижды нажимала на кнопку, чтобы раз за разом прослушать это сообщение, и повесила трубку, не став стирать его. Так может говорить мужчина, встречающийся только с одной женщиной. Теперь она знала, что сказать Сэнди, если та решит перезвонить.
Она все же надеялась, что обстоятельства не изменятся кардинально к худшему, после того как она обрушит на Маркуса ошеломляющее признание. Завтра вечером решится ее судьба.
Набирая номер Джека по телефону, Вероника одновременно запустила загрузку полученного по электронной почте за выходные дни. Вместо Джека ответил автоответчик, и она оставила голосовое сообщение о том, что прослушала сказанное им в полвосьмого утра. Повесив трубку, она принялась просматривать почту. Быстро пробежав глазами сообщения для команды, занимающейся новым проектом, она заметила, что то письмо, которое, по ее мнению, могло подразумевать шпионаж, оказалось удаленным с почтового сервера. Все сообщения, что она могла видеть, имели ясный адрес отправителя и получателя. Слава Богу!
Из потока писем она оставила лишь два, имеющих прямое отношение к ее работе, остальные удалила.
– Привет, любимая. Занята? – От неожиданности Вероника чуть не подпрыгнула.
Маркус стоял в дверном проеме и выглядел как никогда соблазнительно в красной гавайке и джинсах цвета хаки.
Она почувствовала, как рот сам расплылся в улыбке.
– И тебе привет.
– Получила мое сообщение?
Она кивнула.
– И?..
– Что – и?
– Можем мы в следующий раз вместе сделать твою работу по дому?
Перспектива разделить компанию Эрона с его отцом заставила ее просиять.
– Я целиком за.
От его улыбки на душе стало еще теплее.
– Отлично. – Он заглянул ей через плечо и вдруг замер. – Разве это письмо адресовано тебе?
Вероника растерянно взглянула на монитор. Вначале она не поняла, о чем он говорит, и лишь потом заметила, что у нее на экране высвечивается сообщение, адресованное одному из членов конструкторской команды. Она оставила его потому, что из него было ясно, что ей придется уладить распорядок работы с администратором конструкторского отдела.
Она перевела взгляд на Маркуса. Не чувствуя за собой никакой вины и пребывая в хорошем настроении, она решила поддеть его.
– Нехорошо читать чужие письма, заглядывая через плечо.
Вообще-то по правилам она
Он пожал плечами:
– Ты же меня знаешь. Я всегда так делаю.
И она снова глуповато улыбнулась:
– Знаю. Для тебя информация – золотое дно. Поэтому вы с Алексом так преуспели.
Его хмурая мина ее удивила.
– Теперь я начинаю думать, что лучше бы мне не преуспевать.
– Почему?
– Так что ты делаешь с чужим сообщением?
Как это типично для Маркуса – отвечать вопросом на вопрос.
Она не видела причин умалчивать.
– Нет ничего необычного в том, что администраторам дают доступ к почтовым сообщениям команды. Это общепринято. Только так можно отслеживать распорядок работ и вникать в детали проекта. Тебя же не удивит, если твоя мама будет слушать адресованные тебе сообщения и делать пометки у тебя в календаре.
– Лично я не хотел бы, чтобы мама слышала то, что адресовано мне. – Его безмерно сексуальный голос понизился до шепота заправского соблазнителя.
Она громко рассмеялась, чему и сама удивилась.
– Могу представить. Кое-какие из твоих сообщений тоже не подходят для материнских ушей. Я стараюсь не читать ничего личного.
Ее легкомысленное настроение улетучилось, как только она вспомнила о послании, полученном на прошлой неделе. Может, стоит обговорить это дело с Маркусом, прежде чем идти к Клайну? Она пожевала губу, взвешивая «за» и «против», и в конце концов решила, что должна доверять ему настолько, чтобы по крайней мере спросить у него совета, не как в прошлый раз.
Только ей не хотелось делать это у себя в отсеке, да и вообще в помещении фирмы.
– У тебя есть планы на обеденный перерыв?
Он сверлил ее взглядом, и Вероника спросила себя, о чем он сейчас может думать. Он выглядел очень серьезным, даже грустным.
– Я сегодня обедаю с Сэнди, – виновато сказал он, – а потом…
Она не дала ему договорить:
– Ты обедаешь с Сэнди после того, что было в пятницу вечером?
Она старалась говорить тихо, но вместо этого почти завизжала. Ее словно разорвали в клочья. Как он мог думать о свидании с ее блондинистой подружкой после пятницы, после того, что он сказал утром? Она отвернулась, чтобы он не понял, как она расстроена, не желая видеть холодной отчужденности в его глазах.
Она почувствовала его руку у себя на затылке. Он отвел в сторону прядь ее волос и поцеловал за ухом.
– Это не свидание, родная. Это работа. Ты же знаешь, что я делаю. Не старайся увидеть в этом что-то большее. Ты единственная женщина, которую я сейчас хочу.
Это «сейчас» в его устах звучало зловещим предзнаменованием. Она знала, что он думал ее успокоить, но вышло наоборот. У нее все внутри свело от этих слов.
– А если завтра все изменится, тогда что?
Она никогда раньше не задавала ему таких вопросов. Она играла по его правилам и от этого всегда чувствовала себя отчаянно жалкой. Теперь ей требовалось большее. Она должна знать, оставляет ли он за собой право в любой момент увильнуть ил и хочет установить с ней нормальные, честные отношения, такие, при которых можно строить планы на будущее.