Благословение небес (История любви леди Элизабет)
Шрифт:
В настоящий момент Ормсли с нежностью смотрел на Яна, и его выцветшие голубые глаза были полны слез.
— Добрый день, милорд, — официальным тоном приветствовал его старый дворецкий, но у Яна создалось впечатление, что тот едва удерживается, чтобы не заключить его в объятия. — И… могу ли я вам сказать… — голос его охрип от волнения, и он закашлялся, — могу ли я сказать, как это очень, очень хорошо, что вы наконец здесь… — у Ормсли снова сорвался голос, он покраснел, и Ян на время забыл о своей обиде на деда.
— Добрый день, Ормсли, — ответил он и улыбнулся, увидев, какой радостью
Выцветшие старческие глаза засверкали, как бриллианты, при этом явном доказательстве того, что отец Яна рассказывал о нем сыну.
— Добро пожаловать, милорд. Наконец-то вы дома, — осипшим голосом сказал Ормсли, отвечая на рукопожатие Яна.
— Я пробуду здесь всего несколько часов, — ответил Ян и увидел, что глаза преданного слуги снова повлажнели от огорчения. Однако он справился с собой и повел Яна по просторному обитому дубом холлу. На каждом шагу им попадались лакеи и горничные, которые делали вид, что протирают зеркала, мебель и окна. Они бросали на Яна долгие любопытные взгляды и обменивались друг с другом одобрительными улыбками. Ян был настолько поглощен предстоящей встречей с дедом, что не обращал внимания на их повышенный интерес, однако краем глаза заметил, что некоторые из старых слуг украдкой вытирают глаза и носы платками.
Ормсли подошел к двойным дверям в конце длинного коридора, и Ян приготовился к встрече с дедом, напустив на себя полное безразличие. Даже мальчиком он не позволял себе поддаться слабости и думать о нем как о родственнике. Однако изредка пытался представить себе, как он выглядит, и воображение рисовало ему человека, похожего на отца, — среднего роста, со светло-каштановыми волосами и мягкими ореховыми глазами. Ормсли театральным жестом распахнул дверь гостиной, Ян прошел вперед и подошел к стулу, где, опершись на трость, сидел пожилой человек, который с видимым трудом поднялся ему навстречу. Когда герцог выпрямился и встал перед ним в полный рост, Ян обомлел: мало того, что его рост составлял те же шесть футов и два дюйма, что и у Яна, его лицо, как с неудовольствием отметил про себя Ян, было точной копией, разве что с поправкой на возраст, его собственного лица. Теперь Ян еще больше сожалел, что совсем не похож на своего отца. Смотреть на себя постаревшего, с седыми волосами, откровенно говоря, было жутковато.
Герцог тоже пристально разглядывал его и, очевидно, пришел к такому же заключению, хотя его реакция была диаметрально противоположной: он улыбнулся, заметив, что Ян потрясен столь разительным сходством.
— Ты не знал? — спросил герцог сильным низким баритоном, и Яну показалось, что он слышит свой собственный голос.
— Нет, не знал, — коротко ответил Ян.
— Значит, у меня есть преимущество, — сказал он, опираясь на трость и вглядываясь в лицо Яна, как вглядывался перед этим Ормсли. — Как видишь, я знал.
Ян остался безучастен к затуманившемуся взгляду янтарных глаз деда.
— Я буду краток и буду говорить только по существу, — начал
— Пожалуйста, Ян, — охрипшим голосом сказал он, кивая на стул напротив своего. — Я ждал этого момента дольше, чем ты можешь себе представить. Прошу тебя, не лишай старика удовольствия принять своего законного внука как полагается.
— Я приехал сюда не для того, чтобы положить конец семейной вражде, — сухо ответил Ян. — Будь моя воля, ноги бы моей здесь не было!
Герцога задел его тон, однако он ничем этого не выдал.
— Полагаю, ты пришел взять то, что принадлежит тебе по праву, — мягко обратился он к Яну, но его неожиданно прервал властный женский голос, раздавшийся с дивана. Ян резко обернулся и увидел двух престарелых леди, чьи маленькие хрупкие тела были почти не видны за большими диванными подушками.
— В самом деле, Стэнхоуп, — проговорила одна из них на удивление сильным для ее возраста голосом, — как ты можешь рассчитывать, что мальчик будет вести себя цивилизованно, если сам забыл о хороших манерах? Ты даже не предложил ему выпить, не говоря уж о том, что забыл сказать о нашем присутствии. — Легкая улыбка тронула ее губы, когда она перевела взгляд на застывшего от неожиданности Яна. — Я твоя двоюродная бабушка Гортензия, — сообщила она ему, царственно наклоняя голову. — Нас знакомили в Лондоне несколько лет назад, но ты, я вижу, не запомнил меня.
Встретившись со своими двоюродными бабушками случайно и больше ни разу не видев их, Ян не испытывал к ним ни привязанности, ни неприязни. Он вежливо поклонился Гортензии, а она кивком головы указала ему на вторую седую леди, которая, видимо, дремала, так как голова ее была опущена на грудь.
— А эта особа моя сестра Чэрити, твоя вторая двоюродная бабушка, которая, как всегда, дремлет. Сам понимаешь, возраст сказывается.
Маленькая седая головка приподнялась, голубые глаза открылись и обиженно воззрились на Гортензию.
— Я всего на четыре года старше тебя. Гортензия, и с твоей сторены очень нехорошо каждый раз напоминать мне об этом, — с упреком воскликнула она, потом увидела Яна, и блаженная улыбка расплылась по ее лицу. — Ян, мальчик мой дорогой, меня-то ты помнишь?
— Конечно, мадам, — галантно начал Ян, но Чэрити перебила его.
— Вот видишь. Гортензия, — сказала она, победоносно глядя на сестру, — меня он помнит, и это потому, что я не состарилась так, как ты, хотя и старше тебя. Правда? — с надеждой спросила старушка, поворачиваясь к Яну.
— Послушайся моего совета — никому не задавай подобных вопросов, — сухо сказал герцог. — Леди, — он сурово посмотрел на сестер, — нам с Яном нужно кое — что обсудить. Я обещал вам, что вы увидите его, как только он приедет. Я выполнил свое обещание и теперь настаиваю, чтобы вы позволили нам заняться делами. Мы присоединимся к вам за чаем.
Ян промолчал, решив не расстраивать их сообщением, что не пробудет здесь до чая. Гортензия встала и протянула ему руку для поцелуя. Ян поцеловал ее руку и уже приготовился поцеловать руку второй леди, как Чэрити подставила ему щеку, и Яну ничего не оставалось, как подчиниться необходимости.