Благословение Небожителей 1-5 тома
Шрифт:
Если бы Кэ Мо не сдерживала божественная верёвка, он бы точно набросился на юношу, не боясь погибнуть.
Се Лянь произнёс:
— Младший генерал Пэй, скорпионовые змеи слушают приказы не только одного хозяина. Те змеи, что по словам Бань Юэ перестали повиноваться ей и отправились охотиться на людей, находятся под твоим контролем, верно?
Пэй Су признал это довольно искренне:
— Да. Под моим.
— Бань Юэ научила тебя, как отдавать приказы змеям?
— Нет. Я прекрасно обучился этому сам, глядя на то, как она ими управляет.
— Младший
Пэй Су вместо ответа посмотрел на Се Ляня и произнёс:
— Генерал Хуа.
Се Лянь озадаченно спросил:
— Почему и ты обращаешься ко мне подобным образом?
Пэй Су бесстрастно ответил:
— Вы не узнали меня, Генерал Хуа?
И тут Се Лянь вспомнил.
Ранее его уже посещали воспоминания о том, что в детстве Бань Юэ не признавали другие дети народа Баньюэ, и лишь один юноша из государства Юнъань иногда заботился о девочке. Так же, как и она, тот юноша был неразговорчив. Немало детей в приграничной местности являлись отпрысками воинов, охраняющих границы, а когда вырастали, в большинстве своём тоже вступали в ряды войска. Неужели…
Се Лянь воскликнул:
— Это ты?! Ну надо же… я вспомнил лишь сейчас.
Пэй Су кивнул в ответ.
— Это я. И я тоже вспомнил вас лишь сейчас, генерал.
Не удивительно. Оказывается, Бань Юэ и предводитель вражеской армии познакомились так давно!
Се Лянь спросил:
— Это правда, что Бань Юэ открыла городские ворота по твоему указанию?
Кэ Мо сплюнул на землю и заорал:
— Развяжите верёвки, дайте мне сразиться на смерть с этим подлецом Пэй Су!
Пэй Су ледяным тоном ответил:
— Во-первых, мы уже сражались в смертельной схватке двести лет назад, и ты тогда проиграл мне; во-вторых, позволь узнать, почему ты считаешь меня подлецом?
— Если бы вы двое не сговорились нанести удар изнутри и снаружи, разве мы проиграли бы битву?!
— Кэ Мо, перестань отказываться признать очевидное. Тогда я привёл с собой лишь две тысячи, но всё же прорыв через городские ворота для меня был лишь вопросом времени.
Се Лянь, не сдержавшись, выпалил:
— Постой, под твоим командованием находилось всего-то две тысячи, и тебя отправили на битву с целым государством? О чём ты думал, это разве не поход на верную смерть? Неужели тебя среди твоего войска притесняли ещё хуже моего???
Пэй Су не ответил. Видимо, принц попал в самую точку. Се Лянь продолжил:
— Но если ты мог победить, не прилагая особых усилий, для чего тебе понадобилась помощь Бань Юэ в открытии ворот?
— Потому что я должен был истребить город.
— Что это значит? Ведь победа была близка, для чего непременно нужно было истреблять город?
— Город необходимо было уничтожить именно потому, что наша победа была близка. И кроме того, как можно скорее, моментально, никого не щадя.
Фраза «никого не щадя» прозвучала зловеще. Се Лянь спросил:
— И причиной тому?
Пэй Су начал объяснять:
— В ночь перед атакой на город вожди множества
— Что именно?
— Народ Баньюэ от природы свирепый и воинственный, к тому же они питали особую ненависть к государству Юнъань. Даже зная, что вскоре их настигнет поражение, они не желали этого признавать. Всё государство Баньюэ, мужчины и женщины, стар и млад, сделали необходимые приготовления, чтобы в самые короткие сроки изготовить партию кое-какого вещества.
Се Лянь уже смутно догадывался, что это было. И когда Пэй Су буквально выплюнул это слово, догадка принца подтвердилась.
— Взрывчатки! — Пэй Су чеканил каждое слово, каждую фразу: — Они задумали, в случае падения города, снарядить каждого из мирных жителей государства Баньюэ взрывчаткой. Чтобы затем люди рассредоточились и сбежали из города, после чего проникли в Юнъань, намеренно смешались с толпой там, где людей побольше, и нашли момент для подрыва. И пускай сами они погибнут, всё же заберут с собой ещё больше жизней народа Юнъань. Пускай государство их пало, они поклялись нарушить покой народа, который уничтожил их родину.
Поэтому необходимо было истребить всех разом, пока жители не успели покинуть город…
Се Лянь развернулся в сторону Кэ Мо.
— Это правда?
Кэ Мо, даже не думая отпираться, ответил:
— Правда!
Услышав ответ, Сань Лан приподнял бровь и проговорил:
— Жестоко, жестоко.
Он сказал это на языке Баньюэ, и Кэ Мо в гневе воскликнул:
— Жестоко? Какое вы имеете право называть нас жестокими? Если бы вы первыми не напали на нас, разве мы пошли бы на столь отчаянный шаг? Вы уничтожили нас, мы жаждали мести, что здесь неправильного?!
Пэй Су возразил:
— Если это в действительности так, почему бы нам не начать подсчёт с самого начала? Сколько раз народ Баньюэ на границе затевал беспричинные сражения? Сколько караванов и путешественников из государства Юнъань вы злонамеренно задержали от прохода на запад? Вы прекрасно знали, что на ваших дорогах устраиваются облавы на людей из Юнъань: конные разбойники перекрывали путь, грабили и убивали невинных, а вы всё равно усердно выгораживали их. А когда государство Юнъань отправило отряд, чтобы окружить и уничтожить злодеев, вы убили всех наших воинов без остатка, оправдываясь вторжением на ваши территории. Разве это не жестоко?
Говорил юноша размеренно, тон голоса был ровным, но при этом в каждом слове слышалась резкость.
Кэ Мо огрызнулся:
— Но ведь это вы первыми силой присвоили себе наши земли, поэтому мы отвечали ударом на удар.
— Граница между двумя государствами не была определена изначально. Как можно рассуждать, что кто-то присвоил земли силой?
— Обе стороны давно разделили свои владения, а вы наплевали на договорённости!
— Это лишь ваше государство признало подобное разделение, но признал ли его народ Юнъань? Что представляло из себя так называемое «разделение»? Вся пустыня достаётся нам, а все оазисы — вам. Тебе самому не смешно?