Благословение Небожителей 1-5 тома
Шрифт:
— Неужели, когда два Превосходительства погнались за тобой, вы всю дорогу сражались?
Нань Фэн с потемневшим лицом ответил:
— Да. Сражались всю дорогу.
Се Лянь похлопал его по плечу:
— Вот уж действительно, нелегко тебе пришлось. — Договорив, он вдруг вспомнил, что был ещё кое-кто, кому пришлось также нелегко, и огляделся по сторонам, вопрошая: — А где Фу Яо?
— Разве он не остался присматривать за ранеными?
Слова эти подразумевали, что с тех пор, как ветер вынес их из Ямы Грешников наружу, Нань Фэн не видел Фу Яо. На самом же деле, как только перед ними появился А Чжао, Се Лянь как-то
Впрочем, Се Лянь не слишком беспокоился о нём. Возможно, Фу Яо просто не желал впутываться в излишние неприятности и поскорее скрылся. Однако услышав фразу Нань Фэна о «раненых», принц словно пробудился ото сна, одновременно с Нань Фэном они воскликнули:
— Трава шань-юэ!
Сань Лан успокоил:
— Не спеши, небо едва просветлело.
И, тем не менее, во всём, что касалось спасения чужих жизней, нельзя не спешить. Даже если двадцать четыре часа ещё не истекли, кто знает, не случится ли в дороге ещё что-то непредвиденное? Так что Се Лянь поднял с земли Бань Юэ, усадил к себе на спину и бегом направился к дворцу государя. Оказавшись там, он снова положил девушку на землю и сразу же надёргал несколько больших пучков травы шань-юэ. Существо из земли всё ещё лежало возле дворца, от него осталась лишь груда белых костей и кровавое месиво вместо лица. В прошлом Се Лянь, возможно, мимоходом вырыл бы яму и закопал бы его, но, во-первых, принц торопился спасти жизнь человеку, а во-вторых, это лицо ведь и так пролежало в земле больше пяти десятков лет, наверняка оно не хотело бы туда возвратиться. Вот только труп несчастного торговца исчез, что показалось Се Ляню очень странным, поэтому принц остановился. В этот момент Сань Лан вышел из дворца, неся в руках небольшой глиняный сосуд. Се Лянь, взглянув на сосуд, воскликнул:
— Отлично, Сань Лан, спасибо тебе!
Бань Юэ сейчас была слишком слаба и всё ещё не пришла в себя, поэтому Се Лянь поместил душу девушки в глиняный сосуд. Путники, насобирав травы, наконец отправились в обратный путь. С момента, как они повстречали скорпионовых змей, прошло всего восемь часов.
Добравшись до места, где Фу Яо начертил торговцам круг на земле, они всё же обнаружили нескольких человек, которые послушно оставались внутри, не решаясь бродить где вздумается. Раненый старик, которому Нань Фэн дал снадобье, держался довольно неплохо. А приложив к ране и употребив внутрь траву шань-юэ, он сможет продолжить путь, немного передохнув. Только Се Лянь всё же решил не рассказывать старику, что послужило удобрением для противоядия.
Спустя некоторое время пришедшие в себя люди начали взволнованно спрашивать:
— А где же Тянь Шэн? Почему он и остальные до сих пор не возвратились?
Ранее Се Лянь так спешил нарвать травы и поскорее помочь раненому, что не успел позаботиться о Тянь Шэне и остальных, ведь в древнем городе не осталось ни одного воина Баньюэ. Уже собравшись отправиться на поиски, принц услышал громкие крики юноши, который бежал к ним. Обернувшись, Се Лянь увидел Тянь Шэна. Тот сжимал в руке охапку травы шань-юэ, а за ним, сбивая дыхание, бежали ещё двое торговцев.
Лишь как следует расспросив их, принц узнал — после того, как Бань Юэ сбросила в Яму Грешников отряд воинов, она забрала Тянь Шэна и остальных с собой со стены. Перепуганные
В конце концов, проводив караван через пустыню, они наконец посчитали свой поход завершённым. И всё же в момент расставания Тянь Шэн украдкой подбежал к принцу и заговорщически произнёс:
— Братец, я кое-что у тебя спрошу.
— Спрашивай.
— Ты ведь на самом деле — бессмертный небожитель?
Се Лянь ощутил лёгкое потрясение, но в то же время и растрогался. В жизни принца был период, когда он часто во всеуслышание объявлял себя небожителем, называл себя Его Высочеством наследным принцем, но никто ему не верил. В этот раз он даже рта не раскрыл, как его спросили, не бессмертный ли он небожитель. Что не на шутку и удивило, и тронуло Се Ляня.
Тянь Шэн тут же добавил:
— Я видел, как ты применял магическое искусство! Не волнуйся, я никому не расскажу.
Се Лянь подумал: «Как бы тебе сказать… даже если ты кому-то расскажешь, всё равно никто не поверит…»
Тянь Шэн продолжил:
— Теперь мы все обязаны тебе жизнью, иначе эти чёрные как смоль призрачные воины сбросили бы нас в эту яму. Когда вернусь домой, построю храм в твою честь, где будут поклоняться только тебе.
Глядя, как юноша ударил себя в грудь и изобразил жест, означающий «большой-пребольшой», Се Лянь не удержался от улыбки и с радостью в голосе произнёс:
— В таком случае, прими мою благодарность.
Сань Лан, стоявший рядом с принцем, почему-то тоже мягко усмехнулся. Се Ляню, впрочем, это не показалось насмешкой над словами мальчишки, который ещё не понимал, насколько небо высоко, а земля огромна[50].
Конечно, мальчик даже не представлял себе, какое это сложное дело — возвести целый храм. И всё же Се Лянь, услышав его обещание, очень обрадовался, и для принца не имело значения, будет ли оно исполнено.
Поддавшись на неотступные уговоры, принц наобум оставил юноше свой титул — «мусорное божество», после чего махнул рукой в знак прощания и направился в другую сторону.
Нань Фэн вновь применил Сжатие тысячи ли и вернул их в монастырь Водных каштанов.
Открыв дверь, Се Лянь достал циновку, расстелил на земле и улёгся на неё, подобно мертвецу. Всё это он проделал одним махом.
Сань Лан тоже присел рядом и посмотрел на принца, подпирая щёку. Се Лянь вздохнул и спросил:
— Как долго мы отсутствовали?
Сань Лан ответил:
— В целом три-четыре дня.
Се Лянь вздохнул опять.
— Всего-то три-четыре дня. Почему же я столь сильно утомился?
С момента вознесения он частенько уставал как собака, и это не было иллюзией. Закончив вздыхать, принц поднял голову и обратился к Нань Фэну:
— Эй, Нань Фэн, почему ты до сих пор не возвратился на небеса с докладом?
— Каким докладом?
— Ты разве не служишь во дворце Наньяна? Ты ведь отсутствовал несколько дней, твой генерал не станет тебя искать?
— В настоящее время мой генерал не у себя во дворце, он не станет мной интересоваться.
Се Лянь поднялся с пола и сказал: