Благословлённые Тьмой, проклятые Светом
Шрифт:
Адин что-то крикнул гортанно и с его раскрытой ладони сорвался маленький голубоватый шарик. Вот на этот огненный мячик дождь с ветром не влияли никак — Арха светляку даже позавидовала. Клубок покружился над рукой демона и начал расплетаться, вытягиваясь нитью в бурлящую водой темноту.
— За меня держись! — рявкнул ивтор на ухо лекарке. — По нити иди!
И то она демона едва расслышала.
До каптёрки они всё-таки добрались. Даже живыми и почти целыми.
— Благословение работает, — выдохнула Арха, вваливаясь внутрь сарая ничуть не изящнее Адина в лазарете.
— Чьё? —
— Тьмы…
— Хорошо бы! — понадеялся ивтор.
И, схватив девушку за предплечье, поволок лекарку в её же комнату. Спотыкающейся на щелястом полу ведунье показалось, что за перегородкой тихонько застонали Ю. Правда, это вполне могли стать шутки ветра. Да и граха в последнее время стонала нередко. У неё имелись все причины быть недовольной жизнью.
А на столе, где девушка корпию щипала и отвары готовила, Арху поджидал сюрприз. Его Высочество Адаш собственной персоной. В темноте ведунье примерещилось, что хаш-эд успел помереть до её прихода. Уж слишком заострился профиль на фоне мутного мрака.
— Свет зажги, — велела лекарка внезапно севшим голосом.
И протянула руку вперёд. Пальцы мигом наткнулись на мокрое и липкое. Но живое, определённо ещё живое. Под влагой частил неровный пульс.
Свет вспыхнул слишком резко, ослепив на миг.
— Твою мать!.. — выдала Арха, проморгавшись.
Впрочем, ситуация вполне позволяла выбрать и более крепкие выражения. На шее, прямо под закинутым к потолку подбородком принца, зияла рана. Кажется, именно такие и называли «от уха до уха».
— От и я говорю, тётенька Арха, — пискнула за спиной лекарки Ирруш. — Мать твою, а больше и сказать-то нечего.
— Ты как тут?.. — начала девушка и сама себя оборвала. — Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Неси воду и салфетки. Быстро!
— Ты ему сможешь помочь? — просяще заглядывая в лицо ведуньи почти проскулил Адин, растерявший и лордскость, и лоск.
— Понятия не имею, — рявкнула Арха, отодвигая ивтора в сторону. — Уйди, не мешайся под ногами. А лучше сделай что-нибудь полезное. Например, поработай канделябром. Ну, чего уставился? Лампу, говорю, держи.
Раздавая указания, ведунья умудрилась одновременно и рукава закатать, и кристалл достать, и на раненного одним глазом глянуть. Реальность оказалась не столь пессимистичной, как видимость. Тот, кто принцу частичное вскрытие обеспечил, постарался на славу. Разрез был широким и ровным. Но к счастью Адаша, неглубоким. Нападающий наследнику империи только кожу рассёк, да мышцы слегка задел. Трахея и артерии остались целыми.
— Ещё одно чудо, явленное Тьмой на наши несчастные головы, — пробормотала ведунья, берясь за работу. — Два чуда в один день — не слишком ли много, а? Не иначе как пакость случится.
— Ты о чём? — неуверенно спросил Адин, переступив с ноги на ноги и качнув лампу.
— Ты его решил спалить, коли зарезать не получилось? — рявкнула лекарка. — Держи свет ровнее. И я о том, что и до сарая-то мы добрались, и Его Высочество на этой стороне останется. А учитывая регенерацию хаш-эдов, то уже послезавтра опять приказы раздавать начнёт.
— Ты уверена? — уточнил ивтор уже куда более твёрдым голосом.
—
— Ар, ты понимаешь, что у тебя в руках сейчас судьба империи решается? — уточнил настырный демон.
— Вот-жешь Тьма! — дёрнулась ведунья, едва не снеся локтем со стола миску с водой. Девушка выпрямилась, медленно переводя взгляд с лежащего принца на Адина, и обратно. — Н-да, шуточки у маменьки… А, собственно, какая разница? Пациент — он и есть пациент. И не говори мне всякую чушь под руку!
От рявка лекарки ивтор даже назад шагнул. Но мгновенно исправился, изображая собой послушный канделябр. Впрочем, Архе уже не до него было. Она уговаривала собственные пальцы не трястись. Как-то страшновато осознавать, что ты не просто ранку зашиваешь, а штопаешь будущее престола. Теоретически это должно поднимать самооценку. Практически же лекарка едва обеззараживающий отвар с настоем от чирьев не перепутала.
— Тётенька Арха, а чего вы там про пакости-то болтали? — голоском очень хорошей девочки поинтересовалась Ирруш.
— А что? — рассеянно переспросила ведунья, борясь с желанием наложить ещё пару десятков стежков.
Для закрепления эффекта.
— Да там тётенька Ю рожает… — глубокомысленно протянула беса.
Ну а что? Всем известно: действительно приятные новости имеют устойчивую тенденцию валиться на башку скопом.
Ночь давно перевалила за середину, а буря, кажется, только сильнее разошлась. Его Высочество, никого не беспокоя, тихо лежал в отключке. Адин метался, как зверь в слишком тесной клетке. Сначала из правого дальнего угла в левый у двери, затем вдоль стеночки, в правый и из него, по диагонали, в левый у стола. И так три раза. Потом ивотор подхватывал лампу и, подняв её повыше, замирал над принцем, рассматривая хаш-эда, словно хотел увидеть что-то принципиально новое. И снова из угла в угол.
Ирруш испуганной мышкой сидела на корточках за кроватью Ю — только глаза в полумраке посверкивали, как у настоящего грызуна. Девчонка и рада была отсюда убраться, да только сделать этого ни малейшей возможности не имелось.
Граха в перерывах между воплями, материла Тхия. И на все лады клялась, что никогда больше мужа даже близко к своей кровати не подпустит. Кстати, подголовник койки она уже разломала в щепу. Да и ножки несчастной мебели тряслись как у подагрического старика, держась из последних сил.
А Арха сходила с ума от собственной беспомощности. Она уже раз пять пробовала дотянуться до силы, которая ей позволила исцелить отца. Но с той стороны ведунье отвечали молчанием и непроницаемой стеной. Видимо, она должна была справиться сама. Вот только что ей делать, лекарка понятия не имела.
В деревне её считали знающей повитухой. Но там она людей приходовала. В тайне рождения бесов девушка тоже разобралась досконально. А вот маленький полуарифед-полуграх её ставил в тупик. Арха просто боялась хоть что-то предпринимать. Чересчур болезненные даже для закалённой воительницы схватки становились всё слабее и слабее. И на ум ничего мудрее, кроме как побиться головой о стену, не приходило.