Бланманже

Бересклет Антонина

— У?

— А как думаешь, с кем приятней целоваться: с парнем или с девушкой?

Я подавился орешком, но быстро взял себя в руки:

— В лесбиянки собралась податься? Или в би?

— Неа! — отмахнулась она. — Юри — это фу! Я у тебя спрашиваю.

—

А я откуда знаю?

— Неужто не пробовал сравнивать?

— Кого с кем сравнивать, если вообще не пробовал? — буркнул я, невольно краснея. Девичьи разговорчики, блин. Как яойщица с яойщиком. Похоже, она меня теперь за закадычную подружку держит? Ну, подружка с кадыком — закадычная и есть.

— У тебя что же, никого еще не было? — страшным шепотом в лоб спросила Машка, сверкая глазами.

— Я — отаку! — напомнил я неразумной приятельнице. — Нафиг мне кто-то нужен? Я охотнее с ноутом своим расцелуюсь в засос, чем к незнакомому человеку в слюнявый рот языком залезу.

— Тоже верно, — повела плечами Машка, приняв правомерность моей точки зрения.

От пожатия плеч мячи пришли в движение, заколыхались. Но я не отвел глаза — мне можно пялиться, я подружка! А Манька не обратила внимания.

— Слушай, но первый поцелуй — это ведь жутко важно! — сказала Манька. — Говорят, на всю жизнь запоминается. А представь, если б была такая возможность, с кем из звезд ты хотел бы разделить свой первый поцелуй?

— С Анжелиной Джоли!

Машка от моего мгновенного ответа чуть с подоконника не свалилась:

— Почему с ней? Она же… — В округлившихся глазах отчетливо читалось: «Она же женщина!» Но Машка сформулировала иначе: — Она же старая! И многодетная.

Я кивнул:

— Интересно узнать просто, отчего на нее Брэд Питт так запал.

— А, ясно, — такой ответ показался ей вполне логичным.

— А ты? — в свою очередь спросил я. — Ты сильна в поцелуях?

Манька смутилась.

— Ну уж побольше твоего опыт имею! — брякнула она, отведя взгляд. Добавила тихо: — В детском саду практиковалась с одним мальчиком.

— О! — оценил я с вусмерть серьезным фэйсом. — И как оно?

— Да, бли-ин… — запылали ланиты пожаром. — Как? Как цыплята клювиками — тык-тык!

Она вытянула губки трубочкой и наглядно продемонстрировала птичье чмоканье, крепко при этом зажмурившись.

Потом приоткрыла один глаз, скосилась на меня, слизывающего с фантика растаявший шоколад:

— Давай хоть с тобой потренируемся, а? А то как два придурка будем на свиданиях от партнеров шарахаться.

Я с пару секунд поразмыслил над предложением. Взвесил взаимную выгоду, оценил возможные последствия такой практики.

— Давай, — согласился.

Мы придвинулись на подоконнике друг к другу. Неловко развернулись, обняли за плечи друг друга очень осторожно. Оба закрыли глаза. И не открывали, пока под взаимные смешки и прысканья гогота всё-таки не угодили губами к губам. Состыковались. Запыхтели носами, сосредоточенно изучая вкус шоколада — один на двоих, как обычно.

— Слушай, а куда язык-то совать? — оторвавшись, в недоумении спросила Машка.

— Как это куда? — ошарашенный, удивился я. — В рот.

— Не, это понятно. А просовывать надо дальше зубов или только под губы? — засомневалась Машка. — А челюстью надо двигать? В порно-видео парни вечно так челюстями работают, аж кажется, жуют друг друга.

— Я вообще не понимаю, к чему весь этот обмен слюной, — честно сказал я.

— Хм. Я тоже, — согласилась Машка. — Давай еще попробуем, может, не так что-то делаем?

Я был не против повторить.

Бряцнувшая ведром тетя Валя, заметив нас за фикусом, охнула и, засмущавшись, решила помыть полы на лестнице чуть позже.

На следующий день Машка снова пристала — причем прямо в торговом зале.

— А ты почему себе парня не заведешь?

Навалилась опять своими мячами, обхватила за пояс, джинсами о джинсы трется — и пыхтит жарко в ухо.

— А ты почему? — парировал я.

— Я первая спросила! — надула она губы.

Я выпрямился от нижней полки, скинув подружку с себя, оглянулся: ну как не отвечать, если на тебя смотрят так, будто сейчас тайну мироздания выдашь на одноразовом блюдечке?