БЛАТНОЙ
Шрифт:
— С ларечником. Там один армянин работает, Саркисян. Такой пройдоха, негде пробы ставить. Хасан с ним, по-моему, дружит. Какие-то у них дела, - она вздохнула коротко, поджала губы.
– Если б я раньше знала - поинтересовалась бы. А так что ж…
— Но почему ты решила, что у них дела?
— А как же!
– ответила она удивленно.
– Конечно! Хасан - я точно помню - какой-то сверток ему передал тогда…
— Сверток?
– переспросил я стремительно.
– Большой?
— Да нет, не очень. Просто бумажный пакет.
Теперь я окончательно понял хитрость Хасана,
Всеми этими мыслями я поделился с моей Королевой. Она заметила весьма резонно:
— Возможно, ты прав. Даже наверняка… Но это еще нужно доказать. И тут, я думаю, первым делом надо расколоть Саркисяна. Если он подтвердит…
— Заманить бы его куда-нибудь, - пробормотал я.
– Только как это сделать?
— Ну, заманить-то нетрудно, - усмехнулась Марго, - мои девочки это умеют.
Поворотясь к Алтыне, она легонько ладонью похлопала ее по тугой, подрагивающей ляжке:
— Неплохо умеют… верно я говорю?
— Так ведь с этого кормимся, - засмеялась, зарделась та, - на том стоим!
Марго сказала, задумчиво покусывая губы:
— Договорись с ним на вечер. Часов в восемь встретитесь - и сразу веди его на Вокзальную в подвал, ты знаешь куда!
И потом, обращаясь ко мне:
— Кого позвать?
— Н-ну, можно Кинто, - сказал я, - хоть мы с ним и поссорились, разошлись… А впрочем, именно потому-то он и годится! Ведь поссорились мы как раз из-за татарина!
— Хорошо, - кивнула Марго деловито.
– Кого еще?
— Еще можешь позвать Абрека, Ботало, Левку Жида, - я назвал несколько своих приятелей. И затем предупредил ее:
— Самое главное - чтоб все было тихо! У Хасана полно прихлебателей, имей это в виду. Половина здешнего ворья - его должники.
— Но это же нам на руку, - возразила Марго.
– Значит, все на него злы.
— В общем-то верно, - сказал я, - однако люди мыслят по-разному. Одни захотят мстить, другие, наоборот, начнут перед ним выслуживаться. Найдется какой-нибудь ублюдок, сообщит ему, стукнет… Ищи тогда ветра в поле! Нет, милая, лучше уж действовать аккуратно.
Оставшись один, я долго лежал, размышляя о случившемся. Я оказался прав; предчувствия не подвели меня. Все баснословные выигрыши татарина были, по сути дела, фиктивными. Он обманывал своих партнеров, а этого не прощают нигде, тем более - у блатных! В нашей среде за такие вещи наказывают беспощадно. И теперь, закрыв глаза, я представил себе сцену, которая вскоре разыграется на Вокзальной улице… Среди моих приятелей - среди тех, кого должна была разыскать Марго, - был назван Абрек. Я вспомнил о нем не случайно. Сухой, темнолицый, весь исполосованный шрамами, парень этот промышлял бандитизмом
«Если Саркисян окажется в его руках, - думал я, - он расколется мгновенно, в ту же минуту. К Абреку попасть страшней, чем к любым чекистам». На мгновение мне даже стало жалко этого торговца…
Незаметно я задремал. И очнулся, разбуженный стуком в дверь.
Торопливо - снедаемый любопытством и нетерпением - открыл я замок и вздрогнул: в дверях стоял Хасан! Он был не один. За спиною татарина теснилась его свита. Щуря узкие запухшие глаза, Хасан сказал с порога:
— Привет, Чума! Одевайся!
— В-в чем дело?
– спросил я растерянно.
– Что такое?
— Как - что такое?
– удивился он.
– Ты разве забыл вчерашний наш разговор? Ты ж меня зарезать грозился. При всех грозился… А потом сказал: «Если проиграюсь - душа с меня вон»… Было?
— Было, - пробормотал я.
— Ну вот я и пришел - по твою душу…
И, подавшись ко мне, он добавил тихо, медленно, с хрипотцой:
— Предлагаю тебе новую партию. Сыграем теперь в перышки… Перо на перо!
Он тихо сказал это, но за дверьми - среди его шестерок - возникло смутное движение, шепоток, легкий шорох. И, услышав его слова, я как-то сразу напрягся весь, подобрался внутренне.
Хасан произнес сейчас ритуальную фразу; он вызывал меня на дуэль! «Перо на перо» - в переводе с блатного означает: «нож на нож».
В принципе, воровская дуэль мало чем отличается от обычной, классической. Противники сходятся здесь, вооруженные холодным оружием (в данном случае - ножами), окруженные многочисленными секундантами. Так же, как и в классической ситуации, тут есть свои непреложные правила, свои запреты.
Строжайше запрещено, кстати, сдаваться, искать примирения, а также покидать поле боя. Схватка между урками ведется яростно, до конца. Она прекращается только с гибелью одного из противников. Только так - и никак иначе! Пожалуй, в этом и заключается различие между дуэлью блатной и обычной. В этом и еще в том, что секунданты, представители враждующих сторон, единодушно поддерживают затем победителя; выгораживают и оправдывают его перед властями.
При составлении милицейского протокола (в том случае, если труп не удается вовремя скрыть) секунданты выступают в качестве свидетелей… Победитель - кто бы он ни был!
– объявляется правым, не повинным ни в чем; виноват всегда тот, кто умер! Именно он, по общему свидетельству очевидцев, явился истинным зачинщиком драки; грубиян и насильник, он первым совершил нападение и был убит, причем убит случайно, непреднамеренно, и конечно же, собственным своим ножом!
Понимая обычно, в чем суть, догадываясь о многом, милиция тем не менее ничего тут поделать не может; в уголовном кодексе РСФСР есть специальный параграф, особый пункт, связанный с понятием «необходимой самообороны». Параграф этот допускает любые защитные действия, вплоть до убийства, конечно, если такие действия оправданны. Здесь, безусловно, очень много зависит от показаний свидетелей. И вот почему так важны в блатной дуэли секунданты. Чем их больше, тем лучше для дела.