Блаженство по Августину
Шрифт:
Пророчествовал также Овидий Назон, поэтически верно заявляя, что в нас есть Бог. Меж тем о божественном исхождении поэзии много рассуждал, говорил и Платон Афинский, у кого, очевидно, почерпнул эту литературную идею римский поэт.
Отчасти тому подобные мысли разделял в ту пору и Блаженный Августин Гиппонский, дожидаясь прихода вдохновения свыше, если он о том непрестанно просит Бога направить его размышления, укрепить осмысление в литераторском познании бытия. Так как всякий творческий генесис есть происхождение в развитии, дарованном человеку в вышних от райского Древа Премудрости Господней.
Оттого-то
Да свершиться истинно!
Окончательно и экклесиально поменявшись местами с епископом Валериусом, епископ Августин взялся творчески обустраивать епископальную резиденцию и перестраивать отношения архипастыря и паствы.
Против публичных ожиданий, нового большого строительства он не затевал, что многие предполагали. А внешнего и внутреннего убранства довольно поместительного епархиального домуса, атрия и прилегающего сада фактически не менял.
Поначалу вся обстановка в доме осталась прежней по факту и обыденным актуалиям святейшего прелатуса Валериуса. Разве что новый гиппонский предстоятель тотчас приказал пожертвовать домашнюю серебряную и золотую посуду на нужды церкви, заменив ее на глиняную и деревянную. Только серебряные ложки и вилки Аврелий оставил в обеденном столовом обиходе.
Потом ступень за ступенью в латинской градации последовали другие изменения и новшества. Спустя пару нундин в домусе епископа не осталось ни одной старой или молодой женщины из так называемых религиозных диаконисс. Скопищу гречанок и сириянок, окружавших женскими заботами престарелого Валериуса, отец Аврелий мягко, но непререкаемо предложил переселиться в отдельную сестринскую общину в бывший дом пресвитера Эводия.
За ним, кстати, сохраняется право на домовое владение. Тем временем добровольческими осведомительными услугами столь ревностных душой, телом зорких и говорливых прихожанок святой отец Эводий по-прежнему благоусмотрительно пользуется.
Как говорится, вольному — воля, спасенному — рай в безгрешной плоти… Будь некто мужчиной или женщиной, в вечной жизни данный вопрос богословски разрешается бестелесно во благовремении…
Неволить никого епископу Августину нет нужды. Никто перечить ему не посмел. И выделил он нескольким старым ведьмам, злоязычным приживалкам Валериуса, сполна денег на дорогу, буде кто пожелает возвратиться на родину на Восток.
Еще ожидалось, что распорядительно и самовластно домохозяйствовать у него в доме быстренько примется родная сестра, незадолго до того овдовевшая и переселившаяся в Гиппон, пожертвовав все имение и достояние церкви брата. Однако этого не случилось, и набожной вдовице Юнии удалось получить доступ в епископскую резиденцию не далее атрия и левого таблина для посетителей, где прелатус Аврелий у всех на виду разговаривает, общается благопристойно со всеми особами женского состояния.
Домашних рабынь в доме пресвятейшего
Также новый предстоятель гиппонской епархии великодушно обратил в колонов сельский эргастул во всех церковных имениях с выплатой всего лишь благотворительной десятины и первин деньгами или урожаем в натуральной форме. Ведь другие владельцы земель, бывает, требуют от своих поселян и треть, и половину от выращенного.
Ту же церковную десятину пресвитер Гонорат, придумавший такое умнейшее новшество, берет с ремесленников-операриев, какие работают под епархиальным договорным покровительством. И здесь так же, как и в случае с колонами, в срок удается получить урочными деньгами больше с зажиточных, чем с неимущих, хотя и не сразу.
Состоятельно таковая благотворительность допустима, коли у Церкви Божией есть непременное время от века. Ибо конечные времена и сроки Господь никому не соизволил в тождестве сообщить, чтобы там ни утверждали отвратные еретики хилиасты, превратно-дословно, толкующие Святое Писание без малейшего тебе здравомысленного переносного понимания…
По монастырскому смиренному заведению в доме своем епископ Аврелий не подразделяет работу на мужскую и женскую, если всякий труд, идущий на благо экклесии, есть почетный долг ее членов. Тождественно, любое сотрудничество в большом или в малом у организованных мужчин получается лучше, чем у безалаберных женщин, когда б мужскому роду вздумается чем-либо понимающе, артистически озаботиться. За исключением детородного плодоношения мужчине физически и физиологически в силу разума доступно всяческое обзаведение. (Скажем по-гречески: экономически и экологически.) Поэтому всем пресвитерам да диаконам, кому выпала великая честь поселиться подле в одном жилище с епископом Аврелием, нашлись задушевные занятия по уму и по сердцу.
Понятное дело, почему услужливый диакон Поссидий Эпулон, как малообразованный, заведует домашним обиходом пресвятейшего Аврелия, начиная от приготовления пищи и заканчивая отдачей грязного белья фулонам в стирку. О большем сущеглупый и неречистый Поссидий не смеет и мечтать, если вместе с пресвитером Алипием перебрался из Тагасты в Гиппон.
За столом Поссидий помалкивает, в многоученейшие беседы не встревает. Но молча улыбается честолюбиво, почтительно принимая благодарность гостей за поварское искусство вольнонаемной прислуги, а также свои собственные немалые добросердечные старания с продовольствием.
Грешен так-таки наш старательнейший Поссидий в чревоугодничестве. Если не себя, так званых к обеду любит непомерно потчевать и тем несказанно гордится…
Гонорат же теперь экономно предпочитает угощать избранных сотрапезников разговорами в дружественном кругу. А на публике и при чужих боится слова лишнего сказать. Выходит, неуместное смирение, несообразная кротость суть греховны, если по обстоятельствам возникает нужда защищать истину в бесстрашной проповеди.
Алипий, как прежде, страшно мучается врожденной неспособностью к вразумительной начертательной книжной речи. Едва возьмет в руки стило и табличку, тут же его устное красноречие, увы ему, увы, превращается в форменное, вернее, бесформенное письменное косноязычие.