Бледная графиня
Шрифт:
Дора подошла поближе.
— Умерла? — спросила она и довольно спокойно констатировала: — Впрочем, она бы и так недолго протянула.
Затем Дора схватила больную и, силой посадив ее на железный стул, быстро и крепко привязала к спинке болтавшимися ремнями. Сумасшедшая кричала в бессильной ярости. Вид ее был ужасен. Губы, зубы, ногти у нее покрылись кровавой пеной. На шее вспухли кровавые раны. Волосы растрепались, платье разорвалось. Глаза, казалось, вот-вот готовы были
— В комнате нет света. Принесите и зажгите фонарь над дверями, — приказал Гедеон. — Да, и приведите сюда сумасшедшую из отдельной палаты, и привяжите ее к кровати.
Дора, конечно, не могла не исполнить его приказаний, однако особенно и не торопилась. Тогда Гедеон с фонарем в руках подошел к Лили и хотел поднять ее, но Дора опередила его и, взяв на руки бесчувственную девушку, понесла ее.
— Куда? — вскричал Гедеон.
— Куда? Конечно, назад, в ее палату. И я прошу, чтобы впредь никто не ходил туда в неположенное время.
Дора унесла Лили, а Гедеон яростно сжимал кулаки.
— Погоди, проклятая! — прошипел он. — Ты еще раскаешься в своих словах.
Он подошел к расположенной недалеко ручке звонка и позвонил. Через некоторое время явился инспектор. Гедеон приказал убрать мертвую Софию. Явились двое сторожей и унесли труп. Гедеон дал еще несколько распоряжений и затем, уже перед самым утром, ушел.
Несколько часов спустя в больницу явился Бруно и справился о Лили.
— Вы пришли как раз вовремя, сударь, чтобы присутствовать при строгом следствии, — сказал ему инспектор.
— Что за следствие? — удивился Бруно.
— Мы расследуем обстоятельства происшествия, случившегося прошлой ночью. Но войдите в приемную.
— Что это за происшествие? — спросил Бруно, побледнев от страшного предчувствия.
— В заведении есть покойница, — ответил инспектор и пошел доложить директору о Бруно.
Директор тотчас принял его.
Бруно в сильном волнении вошел в кабинет директора, где уже сидели Гедеон и Дора.
— Очень рад видеть вас, господин Вильденфельс, — приветствовал его директор. — Надеюсь, вы уже в курсе свершившегося, и полагаю, что также примете участие в нашем разбирательстве, особенно в той его части, которая касается мнимой графини Варбург.
— Что случилось?! Графиня умерла? — в неописуемом волнении вскричал Бруно.
— Мнимая графиня жива, но другая сумасшедшая, к несчастью, была найдена мертвой в палате для буйных, — прояснил ситуацию директор. — Прошу вас, садитесь. Я не нахожу в поступках сиделки Доры Вальдбергер
— Сиделка не имела права без позволения помещать вместе разных больных, — возразил Гедеон. — По крайней мере, она не должна были оставлять их одних.
— Это, действительно, упущение, но вы слышали, что у сиделки были в это время и другие неотложные дела, — заступился директор за Дору.
— Господин Самсон сердится совсем по другой причине, — подала голос Дора. — Сегодня я еще промолчу, но в другой раз расскажу все.
— В таком случае говорите немедленно! — разозлился Гедеон.
— Мнимая графиня жаловалась мне, что господин Самсон приходил к ней ночью, — объявила Дора.
— Мало ли что наговорят сумасшедшие, — поспешно заявил Гедеон. — И вообще, это все ваши интриги. Если я и хожу ночью к больным, то, значит, это нужно.
— Да, в данном случае, Дора Вальдбергер, господин Самсон совершенно прав, за больными надо наблюдать днем и ночью.
— Графиня не больна и не ранена? — спросил Бруно.
— Нет, — успокоила Дора. — Но по ее желанию я поместила ее в палату, где была София Бухгардт. Ночью с Бухгардт и с другой сумасшедшей случился припадок, они сцепились друг с другом, в результате чего одна из них погибла. Будь я поблизости, ничего подобного, конечно бы, не случилось.
— Значит, София Бухгардт умерла? — спросил Бруно.
— В сущности, это благодеяние, — заметил директор. — Она была очень буйная и, может быть, страдала бы очень долго… На этот раз я вам прощаю, Дора Вальдбергер, — строго сказал директор сиделке, — учитывая, что до сих пор претензий к вам не было. Но на будущее запомните, что я буду сурово наказывать за малейшее упущение.
— Могу я видеть графиню? — обратился Бруно к директору.
— Больная спокойна? — спросил тот Гедеона.
— Она очень взволнована и испугана событиями прошедшей ночи.
— Тогда при всем желании я не могу позволить вам свидание, — сказал директор. — В таких случаях требуется величайшая осторожность. Вы же видите, к каким последствиям может привести малейшее упущение. Мне очень жаль, что вы понапрасну потеряли время, но мы не имеем права позволить ухудшить положение больной каким-нибудь неосторожным поступком.
— Мое посещение не сделает вреда бедной графине. Я только хочу убедиться, что с ней все в порядке, — заверил Бруно. — Даю вам слово, что мое появление не причинит ей никакого вреда.