Бледная Холера
Шрифт:
Еще раз посмотрев на фото, Мартуся уже собралась было положить его в соответствующую стопку. Но что-то ее остановило. Она присмотрелась повнимательнее.
— Иоанна, взгляни! А это случайно не он?..
— Отстань! — восстала я. Сегодняшним вечером встреч и воспоминаний я уже была сыта по горло. Одно наведение порядка чего стоит. — Отложи в сторону, завтра взгляну. Идем лучше спать!
— Но ведь это, кажется, Тупень!
— Ну и что с того? Он ведь ВИПа изображал.
— Изображал. Больше не будет. Никогда. Хорошо, куда все это девать?
Я разозлилась.
— Никуда! Поздно уже... Если хочешь, положи все это добро на пол в кабинете. Рядом с альбомным стеллажом. Пусть полежит там, днем я пристрою, куда надо.
— Ага, опять будет валяться...
— Надоела. Не будет ничего валяться. Я уберу, а то кошки заинтересуются. Им нравится играть в кабинете. Место-то надо будет для них освободить.
— Ну раз кошки...
Кошки стали решающим доводом. Уж ради животных-то я постараюсь, это ясно всем. Мартуся собрала рассортированные фотографии и бережно разложила их на полу рядом с овечьей шкурой — любимым местом кошек.
И мы наконец отправились спать.
* * *
Кипа бумаг в мусорном мешке на шкафу у пана Теодора была цела и невредима, в чем я убедилась на следующий же день.
Мысли о ней настолько меня беспокоили, что я не выдержала и помчалась к пану Теодору, как только пришла в себя после вчерашнего вечера. Даже не стала предварительно звонить. То есть я позвонила разок, но он не ответил. И я подумала: а не все ли равно, дома он или нет? В конце концов, его запасные ключи все еще у меня.
Их я обнаружила в кармане куртки утром, когда искала ключи от машины. Мартуся уже уехала, и меня посетило страшное подозрение, что ключи от машины постигла судьба бумажника. Подозрение не подтвердилось. И вообще оказалось, что карманы у меня буквально набиты ключами. От дома, от машины, от квартиры пана Теодора — настоящая скобяная лавка, а не карманы приличной дамы.
Пан Теодор подъехал к своему дому почти одновременно со мной — едва успев выйти из машины, я заметила паркующийся за мной автомобиль. Вынув из кармана ключи и помахивая ими, я направилась к пану Теодору.
Увидев меня, он искренне обрадовался.
— О, вы здесь! Очень хорошо. Они меня долго продержали. Все допросы, показания. Я уж и не знал, что говорить...
— Где это вас держали?
— В полицейском управлении.
— Так, вот ваши ключи, и давайте сперва войдем в квартиру, а потом все обсудим.
Ключи обрадовали пана Теодора еще больше, чем моя персона, хоть я и готова была поклясться, что он про них начисто забыл. Открыв дверь квартиры, он пропустил меня вперед. Я слегка вздрогнула при виде силуэта, нарисованного мелом на полу, и осторожно обошла его. И вовсе не из уважения к покойному. Просто мне было противно даже наступать на следы, оставленные Тупнем.
— Когда к вам приходит домработница? — спросила я. — Вчера вы упомянули, что она должна появиться завтра. То есть сегодня.
— Да я все перепутал. Завтра она придет... А, вы имеете в виду этот рисунок на полу? Я от него тоже не в восторге...
Но
Быстрый взгляд на шкаф поначалу поверг меня в ужас. Ничегошеньки сверху не торчало, будто и нет там мусорного мешка. Я прямо вся задрожала. Но уже в следующее мгновение вспомнила, что сама постаралась запихать его как можно глубже, чтобы черный полиэтилен никому не бросался в глаза. Скинув туфли, я придвинула стул к шкафу.
— Вы позволите, пан Теодор, я там немного пошурую?
Пан Теодор не возражал. Впрочем, похоже, ему было просто все равно. Я забралась на стул и сразу заметила смятый мешок. Протянув руку, я с огромным облегчением спихнула его вниз. Мешок с глухим стуком шмякнулся на пол.
— Вот это да! — поразился пан Теодор. — А я как раз хотел у вас спросить, куда подевались бумаги? Не могу вспомнить, и баста! А вы, кажется, что-то говорили об отпечатках пальцев? И какой же у вас план?
— Во-первых, отнесите мешок в комнату, — распорядилась я, надевая туфли. — Во- вторых, долой этот стул, нечего ему стоять тут у шкафа, еще наведет кого-нибудь на глупые мысли. В-третьих, материалы я распечатаю еще раз, даже в двух экземплярах, у каждого из нас будет свой. Все равно их надо постоянно дополнять. Ну а в-четвертых, я заберу все это добро домой, меня ни в чем не подозревают, искать там не будут. Они долго еще вчера сидели?
Пан Теодор послушно выполнил мои указания и включил кофеварку. После чего начал свой рассказ:
— Вчера они до полуночи торчали у меня. Уж шарили, шарили по всему дому. Да еще приставали насчет наших общих знакомых. В этом есть своя логика: если покойный был здесь, и убийца был, то кто они, как не мои знакомые? Убийца-то не взломщик какой-нибудь. Ничего ведь не пропало, взгляните сами. Вот этот китайский шар — подлинный, из слоновой кости, достался мне от деда. Мой дед в молодости много путешествовал, еще перед войной. Один этот шар кучу денег стоит!
— А сколько именно? — заинтересовалась я.
— Когда-то слышал, что он на вес золота. Это старинная ручная работа, сейчас же все делают на станках.
— Ага, антиквариат. С аукциона можно и вовсе втридорога продать.
— И фотоаппарат как лежал на виду, так и лежит... Ограбление полицейские исключили. Единственная польза от них все пепельницы опорожнили...
— Вот! — живо подхватила я. — Пан Теодор, я буду бестактна, но из двух зол лучше выбрать меня, чем полицию. Скажите, пожалуйста, когда ваша жена была здесь?
— Бывшая жена, — решительно поправил меня пан Теодор. — Сразу же после вас. Сейчас соображу. Если вчера было бы позавчера, то сегодня получается три дня назад. Под вечер заявилась.
— И долго пробыла?
Пан Теодор поставил на столик чашечки, сахар, засахаренный миндаль, налил кофе. Наконец сел. Последовал тяжкий вздох.
— Не знаю. Кажется, долго. Часа три.
— А чего она хотела? Зачем приходила?
— Наверно, чтобы потерзать меня. Все расспрашивала... Она ведь руку на пульсе держит. Что происходит, чем я занимаюсь, все ей надо знать. Хорошо ли у меня идут дела? Есть ли у меня заказы? И всякое такое.