Бледно-серая шкура виновного. Месть в коричневой бумаге
Шрифт:
Сперва она пролистала один за другим ежемесячные выписки о маржинальных сделках. Просмотрев около половины, она вдруг окинула меня зеленым взглядом, как бы совершая переоценку. На последнем, декабрьском, бланке я проставил карандашом напротив стоимости каждой акции ее стоимость на вторичном рынке. Она сравнила цифры с данными в подтверждениях купли-продажи, — не все, лишь несколько на выбор:
— Можно мне взять это на несколько дней?
— Нет.
— Можно сделать ксерокс? Это займет всего несколько минут. Я заколебался:
— При одном
— Это ему решать.
— Тогда передайте великому человеку мою покорную просьбу, милочка.
— Обязательно нужен подобный сарказм?
— А с чего мне смиренно благоговеть перед личностью Гэри Санто? Его имя случайно оказалось первым в списке из трех возможных. Кто бы ни был на его месте, он выставит ряд условий, давая и мне выставить ряд своих. Я не с просьбой пришел, дорогая моя.
— Это вы ясно дали понять. Я сейчас вернусь.
— Если вы когда-нибудь снисходите до ручной работы в этой лавочке, думаю, лучше сами сделайте ксерокс.
— Обязательно, дорогой мой. А вы сейчас набрали немало очков. Береженого Бог бережет. У нас это высоко ценят.
Не прошло и десяти минут, как она вернулась. Садиться уже не стала. Я сунул бланки в конверт, а конверт в карман:
— Вот они, мисс, распахнутые сундуки с золотыми монетами, рассыпанными на белом песчаном дне, рядом с рифом Проворного Толкача.
— Довольно неуклюжая шутка, вам не кажется? С меня хватит пустой болтовни. Не имею понятия, привлечет ли это мистера Санто. Я говорю об идее. Если да, он должен будет узнать, о каких акциях идет речь, и пожелает проверить.
— Надеюсь, без лишнего шума.
— Конечно.
— Когда я с ним встречусь?
— Как мне с вами связаться?
— Я буду в разъездах. Допустим, позвоню завтра днем. Она покачала головой:
— В пятницу. Скажем, в четыре. Назовете мое имя и добавочный номер, иначе вас не соединят. Шестьдесят шесть.
— А чем именно вы занимаетесь тут, Мэри Смит?
— Можно назвать меня буферной зоной.
— Я прошел через вас?
— Мы оба узнаем об этом в пятницу.
Глава 10
В четверг вечером я позвонил в Саннидейл домой Простону Ла Франсу, ведя запись, чтобы потом изучить ее вместе с Мейером. — Макги? Трев? Я целый день гадал…
— Слишком многое произошло, Пресс. Должен сказать, дела обернулись немножечко лучше, чем я надеялся. Может быть, у меня для вас будут хорошие новости, когда сумею к вам добраться.
— Уж поверьте, мне очень нужны хорошие новости. Когда приедете?
— Сообщу. Приготовили деньги, о которых мы говорили?
— Дайте выяснить одну вещь. Все-таки мне надо знать, что происходит, прежде чем ринуться очертя голову и купить всю эту чертовщину в три-четыре раза дороже ее стоимости, согласны? То есть могу я принять решение на основании нашего разговора?
— Естественно. Но поймите, что я в данном случае за такой прибылью не гонюсь.
— Это
— Обязательно захотите. У меня все бумаги составлены, захвачу их с собой. Меня только одно немножечко беспокоит, Пресс.
Тон его стал напряженным.
— Что? В чем дело?
— У вас были в последнее время контакты с Санто?
— Нет. Повода не было. А что?
— Думаю, хорошо бы вам убедиться, что он никогда не услышит о каких-либо сделках между вами и мной.
— Не понял, о чем вы…
— Вам известно, что некто перекрыл ваше предложение в тот самый день, когда миссис Бэннон вернула себе право собственности, а я ее перекупил?
— Конечно, я слышал и чертовски удивился. Предложение сделали через Стива Бессекера, а он не хочет сказать, чье оно.
— По моим весьма надежным свидетельствам, Бессекер представлял Гэри Санто.
— Что? Черт возьми! Стив?
— Санто послал какую-то женщину, явно для передачи распоряжений. Высокая, рыжая.
— Ей-богу, кто-то подшучивал над Стивом, будто видел его в Броуард-Бич с высокой и симпатичной рыжей женщиной накануне Рождества.
— Наверно, именно в тот день, когда я купил собственность Бэннона. И меня осенило: судя по всему, Санто захочет выяснить, не существует ли у нас с вами настоящей или отсроченной договоренности, и он мог попросить Бессекера разузнать.
Я услышал его дыхание, потом тихое восклицание:
— Чтоб мне провалиться! Стив на следующий день меня спрашивал, знаком ли я с вами и не выступаете ли вы вместо меня, потому что, по словам Уитта Сандерса, мне эта дамочка Бэннон ни за что не продаст, сколько бы я ни дал. Что творится, Макги?
— Боюсь, он пронюхал о сделке, которую я стараюсь провернуть, и его это слегка задело. По-моему, Бессекер извещает его о каждом вашем шаге. Что ж, придется нам разворачиваться чуточку побыстрее, чем я планировал. Санто услышит, что вы купили у меня участок Бэннона, как только покупка будет зарегистрирована. До тех пор держите язык за зубами, ибо мне не хочется оставлять вас в конечном счете без доли и в его, и в моей сделке.
— Слушайте, я на такой риск пойти не могу…
— Сидите тихо, Пресс. Кончаем разговор. Ждите, надейтесь. Он было снова заговорил, но я положил трубку. Приблизительно через час прокрутил запись Мейеру. Он прослушал и покачал головой:
— В чем смысл, Тревис? Зачем ты забиваешь этому тупице мозги такой китайской головоломкой?
— Ради варианта с голубиной какашкой, друг мой. Внезапно весь мир стал гораздо коварнее, чем он когда-либо предполагал, и поэтому он придет в более подходящее состояние, застынет по стойке «смирно» и начнет демонстрировать ловкость рук. Сбитые с толку люди меньше склонны к скептицизму. Я собирался использовать Бессекера иначе, но тут мне должна была помогать Пусс, а ее как бы больше не существует, так что я в любом случае частично спас ситуацию.