Блэквуд
Шрифт:
— Почему ты не хочешь мне сказать?
— Почему это имеет значение?
Я хрустнула солеными чипсами.
— Это не имело бы значения, если бы ты не был таким упрямым, не желая говорить мне. Теперь я должна знать.
— И ты говоришь, что это я упрямый? — он приподнял тёмную бровь.
— Я вижу, со слухом у тебя всё в порядке, — сказала я, вытаскивая ещё один кусочек.
Его губы дернулись, пытаясь сложиться в улыбку, но не смогли.
— Ты даже не знаешь меня.
— Я знаю, что ты ни хрена не умеешь готовить, —
— И это всё?
— И побриться.
Я подтянула ноги под одеялом, радуясь, что могу двигаться и пошевелить ими, не испытывая при этом жгучей боли.
— Хочешь знать, что я знаю о тебе? — Он вошел и сел на то место, на котором только что располагались мои ноги.
— Конечно.
— Ты подделала мою подпись на разрешительных документах. Ты вторглась на мою землю. Тебя чуть не убили дикие кабаны, — перечислил он. Его ухмылка начала появляться снова. — Ты бесконечно благодарна мне за спасение твоей жизни. И у тебя есть некоторые серьезные проблемы с отцом.
Я перестала жевать и переспросила:
— Что?
— Это правда, — подтвердил он, схватил одну чипсину с моей тарелки и съел ее. — Ты разговариваешь во сне. Большую часть времени это чепуха, но время от времени ты говоришь «папа».
— Ты смотрел, как я сплю?
Он отвел взгляд.
— Иногда, когда ты принимала таблетки, ты спала, когда я приходил с едой.
Я не купилась на его слова, похожие на оправдание, но меня больше беспокоило, что я сказала что-то, проговорилась и могла как-то выдать себя.
— Итак, так какие у меня проблемы с папой? — спросила я, постаравшись сохранить игривый тон.
— Я не уверен, но есть что-то в том, как ты зовёшь его, — он пригвоздил меня непроницаемым взглядом. — Похоже, тебе грустно. Как...
У меня пропал аппетит.
— Что? Например, как?
— Это похоже на то, что ты заблудилась и отчаянно пытаешься найти его. Как будто, если бы ты только могла добраться до него, все было бы хорошо, — проговорил он, пожав плечами. — Это заставляет меня надеяться, что ты найдешь его. Вот почему я никогда не будил тебя.
Я изучала сильную линию его челюсти, растрепанные пряди волос и постаралась заглянуть глубже. Мужчину под этой внешностью было не так-то легко разглядеть. Впервые с тех пор, как я появилась на его пороге, я наконец по-настоящему увидела Гаррета Блэквуда.
Глава 11
— Что случилось?
Я прислонилась к дверному косяку, пытаясь не выдать голосом своей усталости и сделать вид, что не так сильно измучена, как я себя чувствовала.
Гаррет не обернулся.
— Если ты намеревалась сделать
Я увидела, что попала прямо в библиотеку. Стеллажи с книгами выстроились вдоль стен и оставляли свободное пространство только у окна или двери. Башенка вдоль фасада дома спиралью поднималась в углу и пропускала много света, несмотря на подступающие деревья.
— Я горжусь собой достаточно, на нас обоих хватит, — ответила я.
Моя левая нога зажила до такой степени, что могла выдерживать мой вес без особой боли. Кость была в порядке, но кожа зудела, чесалась и натягивалась там, где швы шли вдоль голени. Мне оставалось только надеяться, что шрамы не будут слишком заметны.
— Цвет меня совершенно не удивил, — проговорил он, сидя за широким рабочим столом и рассматривая что-то на свет через увеличительное стекло.
Я проковыляла в комнату и присела на подлокотник потертого дивана. Эта часть дома казалась более чистой и ухоженной, более обжитой, чем моя пыльная гостевая комната.
— Что ты делаешь?
Он глубоко вздохнул и откинулся назад.
— Я работал, — ответил он, выделив интонацией прошедшее время.
— Над чем? — спросила я и сделала еще несколько шагов, пока не встала у него за спиной.
Он махнул рукой в сторону стола. Перед ним лежала открытая старинная книга. Страница слева была исписана четкими черными чернилами на пергаменте. Правая сторона была выцветшей, буквы почти неразличимы. На столе стояли маленькие пузырьки с чернилами, а в кофейной чашке сбоку было множество самых разных перьев и перьевых ручек на выбор. Пара книг в потрепанных и потертых переплетах были сложены стопкой на краю, словно ожидая своей очереди на изучение под увеличительным стеклом.
— Так вот почему у тебя пальцы черные, — озвучила я догадку. Чернила.
— Приз в студию для этой леди, — воскликнул он, взглянув на меня. — Что же ты подозревала?
— На самом деле у меня было две теории.
— Да?
— Механик или случайный убийца, который любит копать могилы вручную.
Он засмеялся и покачал головой, его растрепанные волосы источали чистый запах шампуня.
— Обе догадки отличные.
Что-то в его смехе заставило моё сердце забиться быстрее.
— Итак, ты реставрируешь книги?
Он кивнул.
— Коллекционеры присылают мне свои самые ценные экземпляры, и я возвращаю их в хорошее состояние.
— Наверное, это немного, гмм, утомительно, — я обошла его и села на край стола. Моей ноге нужен был отдых.
— Это так, но мне нравится, — ответил он, откинулся назад и уставился на меня, а на его лице снова появилось обычное серьезное выражение с долей презрения.
— У тебя, должно быть, много терпения.
Он ухмыльнулся и пристально посмотрел на меня.
— Похоже, что так.