Блеск и будни
Шрифт:
Он откинулся на спину, содрогаясь при мысли о муках ада, через которые ему предстояло пройти. Санитары положили его на носилки, он завопил от боли. Потом его вынесли наружу, под жаркие лучи солнца.
Он охотился в лесах Виргинии со своей собакой Трит, с отцом и с сенатором Уитни. Ему было десять лет. Выдался прохладный осенний день, листья как будто облило желтой и красной краской. Он увидел оленя и вскинул к плечу ружье. Отец с сенатором Уитни обсуждали цены на рабов, но
— Хороший выстрел, мальчик! — воскликнул его отец.
Клейтона распирала гордость, он бросился к сраженному оленю.
— Держите его, — скомандовал доктор.
— Пожалуйста… пожалуйста, не делайте этого… не надо, не надо… — вопил Клейтон. — Санитары крепко надавили на его руки, прижав его к деревянному операционному столу. Двое других прижали его колени, разведя в стороны ноги. Доктор на мгновение задержал пилу в воздухе.
— Не хочу быть калекой! Пожалуйста… О Господи…
— У нас нет выбора, сынок. Надо спасти твою жизнь. Боюсь, что тебе будет очень больно.
— Господи… О Господи…
Доктор приложил полотно пилы к его левому бедру. Зубья коснулись волосатой багровой ткани, и он начал пилить.
Брызнула кровь и вопли Клейтона постепенно замолкли, он впал в пьяное забытье.
— Шарлотта, Шарлотта, — шептал он.
Клейтон лежал на своей невесте, целовал ее нежные груди.
— О, Клейтон, какя люблю тебя, — шептала она. — Стала ли я хороша в постели?
— Да, еще как.
Это была всего лишь полуправда. Шарлотта привыкала к половой близости, хотя всей душой не отдавалась этому занятию.
Он вошел в нее. Она начала негромко стонать, он лежал на ней, его ягодицы постепенно сжимались от напряжения. Потом странная боль начала подниматься по его левой ноге. Он прекратил соитие, когда боль захлестнула все его существо. Вскрикнув, он взглянул на Шарлотту.
Она превратилась в чудовищный, оскалившийся труп.
Он проснулся и увидел прекрасную девушку с кожей цвета кофе с молоком. Он узнал ее: Дулси, девушка из заведения мисс Роуз.
— Дулси, — прошептал он.
— Это я.
— Где я нахожусь?
— На плантации «Эльвира». В самой лучшей комнате этого дома, потому что ваш тесть — сенатор Уитни. Вы в спальне миссис Лизы. Я бывало расчесывала ей здесь волосы.
Клейтон оглядел прекрасную комнату с золотистыми парчовыми занавесями на окнах. Окна были распахнуты, и в комнату врывался горячий ветерок.
— Как… как я попал сюда? — спросил Клейтон, пытаясь проникнуть во тьму, в которой он находился несколько дней. Единственное, что он мог вспомнить — это охоту с отцом и соитие с трупом.
— Вас привезли сюда после операции. Вы проспали несколько дней.
—
И вдруг на него хлынул поток воспоминаний. Пила. Боль. Вопли. Сев на кровати, он сбросил простыню. На нем была белая ситцевая ночная рубаха, которая свисала с" одного колена. Левого колена не было.
— О, нет…
Он начал поднимать ночную рубашку, потом взглянул на Дулси, которая невозмутимо смотрела на него.
— Пожалуйста, уйди, я хочу посмотреть…
— Я насмотрелась в своей жизни на голых мужиков, — спокойно возразила она. — И я уже видела вас,я ваша сестра. Я уже два раза вас мыла, голышом, как ребенка. Уже видела вашу культю.
Вздрогнув, он медленно приподнял рубашку.
— О Господи…
Его нога была отпилена чуть ниже таза, культя забинтована.
— Доктор сказал, что у вас еще могут быть дети, — подбодрила его Дулси. — Вы просто не сможете много бегать или танцевать, никаких хороводов и всего такого. Я сейчас принесу вам обед, капитан Клейтон.
Она многозначительно ему улыбнулась. Потом повернулась и вышла из спальни.
Клейтон еще раз взглянул на то место, где должна была быть левая нога. Потом опустил ночную рубашку, упал на подушку и заплакал.
— Это папа! Папа! — возбужденно пропищала Аманда, выглянув в одно из окон дома «Отрада сердца», выходящих на залив. К коттеджу как раз подъехал экипаж и из него вышел отец.
— Да, это он, — подтвердила Лиза и направилась к парадной двери, испытывая такое же возбуждение, как и ее дочь, когда приезжал Адам. Она открыла дверь. На улице было ветрено, и Адам придерживал рукой шляпу, пока шел по дорожке к дверям дома. За ним шел Ангус, кучер Лизы, и нес саквояж Адама.
— Добро пожаловать домой, дорогой мой, — улыбнулась Лиза, когда он вошел в дом и обнял ее.
— Папа! Папа! — Аманда чуть ли не оттолкнула мать, стараясь дотянуться до отца.
— А вот и мой прелестный цветочек! — смеясь, Адам подхватил ее и поцеловал.
— Что ты мне на этот раз привез из Лондона?
— Послушай-ка, мисс Аманда, ты явно проявляешь признаки стяжательства, что шокирует меня.
— Привез ли ты мне куклу или котенка?
— Я привез тебе куклу, маленькая проказница. Она в саквояже.
Ангус как раз в этот момент внес саквояж Адама.
— Ангус! — крикнула Аманда и побежала к нему. — Откройте саквояж папы — пожалуйста!
Адам покачал головой.
— Кажется, мы уже избаловали ее, — сказал он Лизе.
— Что случилось? — спросила Лиза, покоясь в объятиях Адама на кровати поздним вечером. Облачный день принес штормовую погоду, вокруг коттеджа завывал ветер, а на протяженном пляже ухал сердитый прибой.