Блеск и нищета шпионажа
Шрифт:
Бернард Ньюмен, бывший разведчик
«Возьмите немного лимонного сока. Используйте абсолютно чистое перо, обмакните в сок и напишите послание на листе бумаги. Когда сок высохнет, на бумаге ничего не будет видно. Возьмите горячий утюг, проведите по бумаге, и послание восстановится в светло-коричневом цвете.
Другой способ: растворы квасцов и уксуса смешиваются вместе и обыкновенным пером на скорлупу сваренного вкрутую яйца наносится текст. Дайте ему высохнуть — и яйцо будет выглядеть чистым, словно у частника на рынке. Но фокус в том, что текст
Владимир Петров, полковник КГБ.
Из мемуаров
«Агент 063, как я обнаружил по прибытии в резидентуру в Синьцзяне в 1937 году, был китайским губернатором, огромным мужчиной, который еле-еле втискивался на стул. Всем нам он был хорошо известен и часто приходил в нашу штаб-квартиру вместе с адъютантом для встречи с генералом Крафтом. Во время таких посещений он надевал китайские штаны с высокими сапогами, сделанными по специальному заказу, и легкое кожаное пальто. Благодаря своему положению он встречался со всеми важными гостями в этом районе и снабжал нас массой информации о миссионерах, торговцах и всех, кто вел пробританскую пропаганду. Несомненно, агент 063 оказывал огромную помощь советской экспедиции. Конечно, он имел глубокое и точное представление и о нашей деятельности.
Полученная телеграмма гласила: «Обезопасьте агента 063, оказавшегося английским шпионом». Это означало: уничтожить!
Войтенков быстро составил план по реализации указания Москвы. Китайский переводчик, которого мы звали Питером, был в хороших отношениях с губернатором, и мы быстро направили его для приглашения губернатора к нам на штаб-квартиру, поскольку генерал Крафт хотел попрощаться с ним перед отъездом в Советский Союз.
Как только он вошел, он был схвачен и связан, затем проведен в комнату для допроса, продолжавшегося пятнадцать минут. Хотя я не присутствовал, но позднее читал краткий протокол допроса: агента обвиняли в шпионаже на англичан, он это отрицал. Очевидно, он был ошеломлен обвинением и быстрым развитием событий.
Тем временем трем радистам поручили вырыть большую могилу в подвальном этаже в коридоре.
С заткнутым ртом и связанными за спиной руками агент был вынесен и положен лицом вниз около могилы в коридоре. Тут заработал мотор грузовика во дворе, он оглушительно ревел. Один из сотрудников трижды выстрелил агенту в затылок. Сквозь шум мотора я услышал звук, который донесся сквозь выстрелы. Это было нечто похожее на длинный вздох и стон. Я никогда не забуду этого звука. Его огромное тело затем свалили в могилу, полили бензином и сожгли. Засыпали землей, утрамбовали, заменили бамбуковые маты в коридоре.
Затем я сообщил в Москву, что указания в отношении агента 063 точно выполнены».
Ян Флеминг, бывший английский разведчик
«Бонд отстегнул ремень и закурил сигарету. Он потянулся к узкому, дорогому на вид атташе-кейсу на полу, вынул оттуда «Маску Димитриоса» Эрика Эмблера и поставил кейс, очень тяжелый, несмотря на его размеры, рядом с собой. Управление Q сделало его ручным способом, и кейс вмещал боеприпасы, длинный нож, изготовленный фирмой Уилкинсон, все было замаскировано. Несмотря на возражения Бонда, специалисты заделали в ручку
Гордон Лонсдейл, советский нелегал. «Шпион»
«В нашем деле к проблеме отпуска следует относиться с чрезвычайной гибкостью. Может явиться мысль, что вам положен ежегодный отпуск. Такого счастья у меня не было за все время пребывания в Соединенных Штатах. Приходилось удовлетворяться небольшими передышками на месте. Мне нравится идея, что любое изменение места — это отдых. При штудировании серий о Джеймсе Бонде я отметил, что герой обычно получает отпуск после каждого выполненного задания. Один раз М дает ему «любовный отпуск», узнав, что Бонд спутался с очередной невероятной дамой во время страшной встречи с акулами в Карибском море. Однако у нас дела не складываются так гладко. Задания обычно перекрывают друг друга, и в отличие от единственного и неповторимого Бонда офицеры нашей разведки параллельно выполняют сразу несколько заданий».
Вальтер Шелленберг, начальник германской разведки.
«Лабиринт»
«Когда я выезжал с миссией за границу, мне вставляли в челюсть искусственный зуб, содержащий яд, достаточный, чтобы умертвить меня в течение 30 секунд, если бы я попал в руки противника. Для двойной страховки я носил перстень, под большим голубым камнем которого находилась золотая капсула с цианистым калием».
Виктор Грушко, заместитель председателя КГБ.
«Судьба разведчика»
«Садись позавтракай», — пригласил меня Хрущев. Я ответил, что уже завтракал.
«Съешь хотя бы яйцо», — настаивал он. Желания есть яйцо у меня вовсе не было, и я вежливо отказался.
«Тридцать лет меня убеждали не есть яйца из-за содержания холестерина, а теперь специалисты говорят, что яйца не опасны. Я их ем с удовольствием и тебе советую», — сказал он.
Я понял, что сопротивление бесполезно, и съел нехитрый продукт».
«Так мы оказались в номере у Симонова. Он открыл свой чемодан и достал две большие банки икры и бутылку «Зубровки». В номере нашелся всего один стакан, и то для зубной щетки. Никаких столовых приборов не было. Хлеба или чего-нибудь еще съестного тоже не оказалось. Единственный стакан с водкой пустили по кругу, а икру всем, кроме Симонова, пришлось зачерпывать из банок пальцами. После нескольких «рюмок» он встал и прочитал три своих стихотворения…»
«В резиденцию посольства я вернулся с чеком на 40 тысяч крон, что по меркам 1957 года было астрономической суммой. Шолохов извлек из конверта чек, покачал головой и изрек: «Витя, ты не понял суть задачи. Я тебя послал за грошами, а ты приходишь с какой-то бумажкой. Ступай и принеси что-нибудь посущественнее».
После некоторых препирательств в банке, преодолений всевозможных «но» и «если» возвращаюсь с огромной пачкой мелких банкнот и вываливаю их на стол перед Шолоховым.