Блеск и нищета Великого Инквизитора

Завальнюк Алексей Геннадьевич

Меня прошиб ледяной пот, а старец, не заметив это устало вздохнул.

— Почти все знаки сошлись, Ноэль и Хранитель ваш только подтверждают это. Остался только один знак, и я молю всех богов, чтобы он не стал правдой.

— Боги не слышат ваших молитв, Айланделл, — шевеля непослушными губами сказал я. — Они вообще не слушают простых смертных. Мой приход только доказывает это правило.

— Не всё так плохо, Странник. Я верю, что надежда есть. Ох… я опять назвал вас Странником, простите. Мне трудно привыкнуть к вашему имени, тем более оно настолько необычно. Вы сами нашли его?

— О

нет, мне его дала Дженналит. Принцесса подарила мне свободу и покой.

Я сказал эти слова намеренно, мне было необходимо увидеть глаза старца. Айланделла охватило чувство тревоги, он натянуто улыбнулся мне, но ему скорее всего было больно.

— Понимаю. Дженналит унаследовала тягу к древним языкам от своей матери. Никогда не думал, что она даст кому-нибудь имя двойственное. Я очень рад за вас, Фьёрн, но у меня возникла к вам просьба. Вы выслушаете меня?

— Конечно выслушаю, старец. Если в моих силах будет осуществить то чего вы хотите, я это сделаю.

— Дженналит моя единственная дочь. Я думаю вы понимаете, что для такого старика как я, она самое ценное сокровище. Вы уже знаете, что физическая близость может лишить сил или убить монахиню, а после того случая с проклятым Ротгаром она испытывает постоянное влечение к вам. Я хотел бы попросить вас, если она придёт… не могли бы вы сохранить ей чистоту?

Вы знаете, мне стало стыдно в этот момент, Айланделл посмотрел мне в глаза с такой искренней надеждой, что мне захотелось спрятать взор, но времени на лицемерие не оставалось.

— Дженналит просила вам передать, что она стала моей парой, и что это был её выбор. Осознанный выбор. — С нажимом добавил я.

— Понимаю. — Старец молчал довольно долго, когда он вновь заговорил, голос его напоминал сталь. — Я так боялся, что это всё же случиться. Но скажи мне Фьёрн, может быть ещё не поздно? Она ещё…

— Поздно, Айланделл. — В этот момент я не испытывал никакой жалости. — Я ненавижу ложь и скажу тебе, никогда я не испытывал того, что мне подарила Дженналит, но если тебя это утешит, я смог сделать так, чтобы она сохранила свою Силу и жизнь.

— Что ж, значит грядёт время нашей расплаты, надежды на спасение больше нет. Теперь я точно знаю, что ты не мог не прийти сын разрушения — «Ветер Перемен». Садись Фьёрн и приготовься к уроку. Закрой глаза и сосредоточься. Попытайся слить своё сознание с моим.

Вот так вот. Старику было больно, но он не позволял эмоциям возобладать над разумом и чувством долга. Айланделл был не совсем прав, Крисстасу были ведомы тайны Астрального обучения и мне не составило никакого труда приступить к действию. Только урок Айланделла не был похож на лекции Квентиароса. Моё сознание перенеслось в огромный зеркальный лабиринт. Я видел миллионы собственных отражений, но вот в одном из зеркал возникло лицо старца.

— Это место где нет места обману. Этому секрету меня научил мой отец, первый Великий учитель монастыря. Открой своё сознание, Фьёрн и внимай, я дарую тебе опыт…

И я повиновался человеку, который мог попытаться меня убить, но не сделал этого. Я видел образы из далёкого прошлого, видел лицо Тайрины и приговор Сатурна, чувствовал боль старца, когда очередной из его друзей умирал, а вместе с этой памятью в меня входил тот опыт, о котором

он говорил. Но и старец что-то видел, что-то о чём не помнил даже я, вернее сказать: «не помнил на тот момент». Процесс подобного обучения напоминал изощрённую, но всё же сладкую пытку, и наверное я бы согласился продолжать её, кабы процесс не был прерван самим старцем.

— На сегодня достаточно, Фьёрн. Теперь тебе понадобиться не менее недели на то, чтобы усвоить всё то, что ты узнал, постарайся потренироваться как следует. Лександр подготовил великолепную программу, а если Дженналит стала твоей парой, то тренировки станут незабываемыми. Теперь, если ты не против, я хотел бы побыть один.

— Спасибо Айланделл. Только мне всё равно кажется, что ты снова о чём-то умолчал. — Отбросив в сторону всякую почтительность бросил я.

— Время придёт, Фьёрн. Не пожалей о своих словах, и ещё… береги мою девочку. — Старик отвернулся и мне не оставалось ничего кроме как уйти.

* * *

Так странно чувствовать… Тасия Тайрина наградила меня воистину самым щедрым и царским из даров, хотя мне только предстояло узнать, чем и как придётся расплатиться за это. Коллегия была напугана моим поступкам, но между тем никто не отнял права писать о жизни Экзеля Джемал. Я проследил за ним вплоть до того момента, как он покинул апартаменты старца, а несколько минут спустя к старцу прибежал Лександр.

— Вы звали меня, Великий учитель? — встревожено спросил юноша заметив странные перемены в поведении старца. В уголках глаз старика скопились слёзы.

— Всё кончено, Лександр. Пророчество сбылось, и надежды на спасения почти не осталось.

— О чём вы, Великий учитель? Что произошло?

— Прости меня, Лександр, я всегда был плохим учителем. Наверное мне следовало завести этот разговор раньше, возможно тогда жертв было бы меньше.

Юноша присел возле старца и с почтением посмотрел в глаза наставнику.

— Мой учитель, я никогда не жалел и не буду жалеть о том, что вы учили меня. Вы приютили меня и мою мать, после того, как отец нас бросил, вы открыли мне доступ к тайным знаниям, позволили лучше понять себя, подарили дом и семью. Я никогда не забуду этого и всегда буду гордиться самым лучшим на свете учителем.

— Спасибо тебе Лександр, я всегда мечтал именно о таком ученике, но, всё же я плохой учитель. Все эти годы я скрывал от тебя многие факты, и, возможно кое-что станет для тебя неожиданностью. Присядь пожалуйста, и прочти этот свиток.

Я с интересом наблюдал за тем, как юный Лександр читает истинную историю монастыря Харакерст. Я ожидал удивления, недоумения, или ужаса, но похоже этот текст был знаком Лександру.

— Простите меня, Великий учитель, но я тоже плохой ученик, — Лександр вымученно улыбнулся. — Пару лет назад я прочитал запретные свитки тайком от вас. Я знаю, о чём здесь говориться.