Блеск и нищета Великого Инквизитора
Шрифт:
— Что?! — я выхватил у него тетрадь и пробежался по тексту документа. — Не может быть. Тварь!
— Именно так. Я уже поднял два десятка, намечаются новые громкие аресты, но они отойдут на задний план. Завтра в полдень на главной площади справедливости соберутся тысячи людей. О том, что произошло уже знают стар и млад. Империя требует крови и она получит её. Я уже подготовил Миньона. Он начнёт казнь, а ты закончишь.
— Ты хочешь устроить из его казни шоу? Хабек, по-моему — это неправильно.
— Экзель, дело не в том чего хочу я. Толпа — это неуправляемое нечто. Стоит мне отступить на шаг и завтра столицу захлестнёт мятеж. Ты прекрасно знаешь,
— Я понимаю, Хабек, но есть один нюанс, который мы с тобой упустили из виду. Когда Нечто говорило через меня я в момент клятвы уже определил вид Казни и палача. Я уверен, что никто кроме меня не сможет прикоснуться к чародею, да и я сам не смогу ничего сделать, кроме как Развоплотить его.
Хабек задумался, начал что-то прикидывать в уме, перебирая пальцами. Видимо ничего придумать ему не удалось, он недовольно покачал головой скривившись так, словно съел что-то горькое.
— Вот это самая настоящая проблема. Когда Керин сошёл с ума и поддержал мятежников мы с трудом остановили бойню. Их было три сотни, нас пятьсот, но мы едва не проиграли, а тогда в наших рядах был Тористан. Справиться с толпой в тысячу человек — это сложно. Прольётся кровь.
— Толпу оставь мне. Я использую заклинание сферы и никто не покинет ристалища, потом поработаю оратором, а может ещё чего случится.
— Сфера? Это сложно, тебе понадобиться много сил. Это не одиночек ловить.
— Знаешь, у меня возникло ощущение, что ближайшие дни мне не придётся радеть о недостатке сил. Хабек, я сделаю дело, как и обещал и поверь: в момент Развоплощения он прочувствует всю боль, которую чувствовали дети, просто… Хабек я поимею толпу, которая пришла насладиться казнью, всех этих дворян и деревенских увальней. Только истинно скорбящие люди смогут понять и почувствовать, что я поступаю правильно. Это вызовет резонанс.
Хабек помолчал. Он пристально смотрел на меня и ничего не говорил. Были минуты, когда его взгляд заставлял меня съёживаться или, наоборот, гордо выпячивать грудь, иногда становилось неуютно. Но именно в тот момент мне было восхитительно всё равно.
— Я помню тот день, когда ты впервые вошёл в эти двери. — Хабек достал из ящика стола трубку и начал набивать её табаком. — А ты помнишь?
— Да. Двадцать пятое января, суббота. Мать привела меня сюда, а я пошёл, а ты своим искренним лицемерием подтолкнул меня к выбору.
— Да. — Хабек достал огниво и начал прикуривать. — Я врал тебе с самого начала. Твои учителя — их услуги оплачивала твоя мать, но я готовил их и договаривался о методах твоего обучения. Когда ты вошёл сюда я был удивлён. Ты выглядел настолько хрупким и женоподобным, казалось, что в тебе нет ничего особенного. А потом я посмотрел на тебя сквозь призму и мой мир перевернулся.
— Ты сказал: Третий уровень, седьмая ступень посвящения. Мне очень интересно, а какой он был на самом деле?
— Ты не был инициирован. Разброс в Силе составлял двадцать уровней. От пятнадцатого до тридцать пятого. Я с детства оберегал тебя от Конклава и от магов. Ребёнок с таким потенциалом и возможностями — Золотая жила для любого.
— Да. А уже на следующий день я понял, что ты меня опекаешь. Тот случай с Сейти.
— У меня не было выбора. И я открыл тебе часть правды.
— А мне стало легче. Уже утром я проснулся с семьёй.
— Ами оказывала тебе непозволительно мало внимания — это моя вина.
— Нет. Если бы у меня была мать, не было бы никакого Инквизитора Экзеля и команды, которая
— Уже в тот день, Экзель, когда ты посмотрел мне в глаза и сказал да, я понял, что Орден измениться. Я не ошибся, ещё в ученичестве ты удивлял меня. Мастер Клинка Империи, убийца барона Джигела, клятва Вечности и даже обряд возвращения — «Великая Печать Возвращения»! Конечно были моменты, когда мне хотелось придушить тебя своими руками, но после битвы с Сатурном о тебе узнал весь мир. Для одних ты стал символом Разрушения, но для других ты — Символ Надежды. В тебя верят, Экзель и я один из тех, кто верит в твоё спасение. Поступай так как должен. Лидер Конклава тебя осудит и объявит выговор, но вот я, Экзель, буду на твоей стороне и скажу, что ты сделал то, что должно. Иди.
— Спасибо, Хабек.
Вот так вот мы поговорили с Лидером. Отправляясь в камеру к Мэлвину я продолжал размышлять. Чародей поступал странно, а тяжесть обвинений ложившихся на него только усугубляло моё отношение к нему, но я решил любой ценой решить загадку Мэлвина. Всё та же камера, только обстановка изменилась, на полу стояла миска с едой а в дальнем углу скорчился чародей. Я неслышно вошёл внутрь и посмотрел на некогда гордого человека, который, похоже, сломался окончательно.
— Зачем ты вернулся, низвергнутый? — прошелестело из угла. — Тебя сбросили в такую бездну, куда даже мне нет доступа, а ты всё ещё сражаешься. Ты приговорил меня к Вечности. Зачем ты пришёл? Ты хочешь поиздеваться надо мной?
— Для начала я бы хотел, чтобы ты перестал называть меня этим именем и объяснил, кто говорил через меня.
— Экзель? Это ты? — не поверил чародей прищурив глаза.
— Да. А во-вторых, может ты расскажешь мне, каким боком ты связался с Орденом Некрономикон? Мне тут такое про тебя рассказали, что хоть стой, хоть падай.
Мэлвин какое-то время внимательно изучал меня, прежде чем заговорил вновь.
— Это и вправду ты. Что ж… Рассказать историю того, кто «говорил через Тебя», я не смогу, даже не надейся. А во-вторых — это не бред. Я связался с Орденом Некрономикон аккурат после трагедии Лаирр. Дело в том, что мне нужен был материал для работы, а светиться мне было нельзя даже случайно. Некрономикон был идеальным прикрытием. Я снабжал их информацией в обмен на некоторые тела и ингредиенты для моих исследований.
— Значит правда… — Слова Шаи вылетели у меня из головы, а гнев заполнил сознание. — Это сделал ты? Ты открыл портал в Антигорск, стал причиной гибели сотни детей и возрождения анархии внутри страны?
— Да? — чародей криво улыбнулся и меня передёрнуло.
— Подонок! — я не смог удержаться и от души приложил его кулаком и схватил за грудки. — А ты хоть когда-нибудь задумывался о людях, которых обрёк на страдания? Там в Антигорске служат самые отчаянные люди, солдаты, шахтёры, учителя! Они голодают месяцами из-за того, что Некрономикон постоянно перекрывает караванные тропы. Они выдерживают такие осады, которые не снились даже нашим ветеранам, им не выплачивают регулярного жалования, но они знают, что они — честь и гордость империи, её последний оплот, надежда на спасение! У них ничего нет, кроме их детей, ублюдок!!! — я снова приложил его, но на этот раз об стену и зашипел ему прямо в лицо. — Я никогда не задумывался о них, я здесь — в столице, а они там, — я махнул рукой, — далеко. Но я видел горе, видел, как они, пьяные вдрызг плачут над своей надеждой, которую отнял жалкий ублюдок жаждущий смерти!