Блицкриг Берии. СССР наносит ответный удар
Шрифт:
По опыту «прошлых» послевоенных лет создание коалиционных правительств во главе с коммунистами в странах Восточной Европы вполне оправдывало себя при отсутствии противодействия империалистических держав, заметил в конце обсуждения Маленков.
Но заседание Бюро на этом не закончилось. Слово для выступления попросил Берия. Зловеще посверкивая стеклами пенсне, он начал:
– Товарищи! Стоящие перед нами проблемы, конечно, не имеют однозначного решения. Но это не значит, что каждая проблема должна вызывать долговременные дискуссии и расколы в партии. Товарищ Сталин указывал нам, как важна единая позиция партии перед лицом империалистического окружения и как бесплодная болтовня вместо решения проблем мешает работе партии и правительства по построению нового социалистического общества. Таким путем стремились
Смертельно побледневший Хрущев вскочил, пытаясь что-то сказать, но в этот момент поднялся Молотов и начал зачитывать список «антипартийной группы Хрущева, Булганина, Ворошилова и примкнувшего к ним Суслова». После зачтения каждой фамилии он приводил данные, по которым они были включены в этот список. Так, Хрущев обвинялся в создании антипартийной группы, попытках дискредитации политики Советского правительства и партии во время пребывания в Польше, преклонении перед Западом, выражавшемся в преувеличении роли ленд-лиза в победе СССР и преуменьшении возможностей советской науки. Например, в разговоре он указывал, что в СССР не было радиолокационных станций и только получение их от САСШ позволило нам создать современную систему ПВО.
Почти такой же набор обвинений выдвигался и против остальных «хрущевцев».
После быстрого голосования в зал вошли сержанты и офицеры госбезопасности и увели арестованных.
Интерлюдия
«Этот день стал для меня самым тяжелым. Я всегда считал Хрущева своим другом, хорошим коммунистом и неплохим руководителем. Да, меня, как и многих товарищей, смущало его пресмыкательство и бутафория перед лицом Иосифа Виссарионовича, но такое поведение вполне находило объяснение в непростой обстановке тех дней. Я не сразу осознал, что такое поведение стало второй натурой Хрущева. Видимо, такое самоунижение, необходимость маскировать свои истинные взгляды и намерения породили в его душе желание достичь власти любым путем.
Начиная с июля 1941(прим) года на мой стол ложились постоянные донесения от управления внутренней безопасности МВД о непонятной, практически заговорщицкой деятельности Хрущева и Булганина. При любых контактах с местными руководителями они вели разговоры, дискредитирующие решения ГКО и правительства, преувеличивали возможные трудности, критиковали любые предложения, поступившие от меня и других товарищей, не входивших в их группировку. Первое время я не доверял этой информации. Мне казалось, что ее поставляют и интерпретируют соответствующим образом лица, пытающиеся сделать карьеру в объединенном МВД. Кроме того, нельзя было исключать инициативы других лиц в руководстве, пытавшихся интриговать против сложившейся системы руководства после смерти товарища Сталина и сбросить со своих постов меня, товарища Маленкова или даже Хрущева. Да, приходится признать, что пережитки капитализма еще довлели в то время над многими товарищами, в том числе и в среде высших органов власти.
Но сведения постепенно накапливались, а кроме того, поступили и подтверждения со стороны наших польских товарищей. Во время пребывания в Кракове во главе делегации КПСС Хрущев неоднократно вел разговоры, направленные на вербовку сторонников среди польских товарищей, требовал от них вопреки разработанной линии партии и правительства конфронтации с союзниками по правительственной коалиции. Кроме того, подтверждение об антипартийной, антисоветской деятельности группы Хрущева я получил во время разговора с товарищем Молотовым, которого заговорщики
Окончательное подтверждение антипартийной деятельности Хрущева и его группы заставило меня пойти с полученными материалами к товарищу Маленкову. Сначала он тоже не поверил в серьезность обвинений, но бурная деятельность группировки при подготовке заседания Бюро по разбору уже одобренных всеми договоров, чьи положения уже были обсуждены и доведены до наших иностранных партнеров, убедила и его…»
Полное собрание сочинений Л. П. Берии.
Германская Демократическая Республика. Мюнхен. Берлин
По проспектам и улицам Мюнхена не торопясь, в полной готовности к открытию огня медленно продвигались патрули новой германской Национальной народной армии. Новой в этой армии было в основном название и штаты, почти полностью копирующие штаты аналогичных дивизий Советской Армии и часть командного состава. Конечно, полностью все войска пока на новые штаты не перешли, да и демобилизацию еще не закончили, но войска, входившие в город, были уже из «новых», в город входили части 1-й и 2-й пехотных дивизий и 3-й механизированной дивизии ННА. Вооружение войск было смешанным, по улицам вместе шли и «четверки» с короткими 7,5-сантиметровыми пушками, и бывшие русские «тридцатьчетверки» с их длинными 85-миллиметровыми орудиями. Пехота и панцергренадеры механизированной дивизии передвигались в сопровождении полугусеничных немецких и русских бронетранспортеров [31] , стрелки которых настороженно следили за верхними окнами домов, припав к стволам пулеметов. Мундиры привычного цвета и покроя отличались только отсутствием орла над правым карманом. Место орла занимала нашивка со званием и фамилией военнослужащего. Таким остроумным путем была решена проблема замены униформы.
31
В 1953 г. в Советской Армии еще имелись переданные по ленд-лизу полугусеничные американские бронетранспортеры М.3.
Войска входили в последний оплот нацистов, пытавшихся вернуть старые порядки, но потерпевших неудачу. Боев практически не было, район Мюнхена просто окружили, прервав поставки продовольствия. Атаки отбивались немецкими и русскими войсками, затем следовал налет русских и немецких бомбардировщиков, и потрепанные нацисты вынужденно оставляли передовую линию обороны. Район обороны все больше и больше сжимался, постепенно становясь небольшим участком вокруг Мюнхена. Все чаще по ночам раздавались очереди вслед перебежчикам, все яснее и яснее становилась обреченность остающихся. Когда же Геринг, пытавшийся ночью улететь из города на самолете, был сбит ночными истребителями русских, а Борман загадочно исчез прямо из своего кабинета, командовавший войсками генерал Манштейн капитулировал. Теперь война в Германии действительно закончилась.
В здании Рейхстага собрались представители всех новых партий Германии, члены правительства и толпа журналистов. С речью о конце войны и назначении выборов выступил президент Временного правительства Германии фон Бок. После него выступали канцлер социал-демократ Юлиус Вебер и коммунист, ныне председатель СЕПГ, Эрнст Тельман. Пламенная, восторженная речь о преимуществах нового строя, о выдающихся победах союзника Германии – первого в мире государства рабочих и крестьян – сопровождалась аплодисментами многочисленных сторонников.
На следующий день в Германии началась избирательная кампания в новый парламент, который и должен был ввести новую Конституцию. Пока же считались действующими Конституция Веймарской республики и прежний кодекс законов, за исключением принятых после 1933 года.
Фирмы, главы которых поддерживали нацистское правительство, использовали труд заключенных и незаконно захватывали иностранные заводы, временно переходили под контроль правительства. Предполагалось, что после выборов будет принят закон о национализации таких корпораций.