Блиндажные крысы
Шрифт:
— Вот же бездельники… Нет чтобы заняться чем-то полезным: на дачу поехать, уборку устроить, в спортзал всей толпой закатиться — нет, они шарахаются тут, почем зря…
В паре кварталов от моей родной части мы остановились перед «зеброй», пропуская очередную процессию с шариками, флажками и плакатами.
— Ну надо же, всякую херню пишут! — желчно возмутился Никита. — Нет, я понимаю: «мир-труд — май» и прочая лабуда… но при чем тут туристы?!
Да, замечание было вполне справедливым. На одном легкомысленном плакатике,
Эй, турист!
Пристегнись!
Соберись!
Держись крепче!
Щас будет БУМ!!!
И внизу подпись:
Буровая 29.
Плакатик тащила полная бабуся с румяным плутоватым лицом. Создавалось впечатление, что текст писала она же: без линейки и трафарета, размашистым корявым почерком, наспех, не заботясь о качестве исполнения. И почему-то черной траурной тушью (текст на остальных плакатах в этой группе был выдержан в различных оттенках красного).
Как человек, намалевавший не одну сотню плакатов, я машинально отметил все эти детали, без эмоций пожал плечами…
И вдруг «включился».
Буровая 29?! Турист?!!!
В этот момент поток маевщиков иссяк, и мы поехали. Нащупав ремень, я машинально пристегнулся, вцепился обеими руками в спинку водительского кресла и предупредил:
— Надо бы пристегнуться.
Обернувшись ко мне, Никита с недоумением вскинул бровь и уточнил:
— Зачем?
Резонный вопрос. В самом деле, зачем людям самой могущественной Службы страны пристегиваться, будучи в служебной машине и при исполнении обязанностей? Какой идиот осмелится остановить их и предъявить претензии?
— Сейчас будет БУМ, — честно уведомил я.
Нет, это вовсе не приступ идиотизма. Просто мне стало жалко Никиту: по статистике, самое опасное место — рядом с водителем.
— Саша, не капризничай, надо немного потерпеть, — вот это Никита сказал тоном рачительной мамаши, которая в общественном месте пытается урезонить вредничающего карапуза. — Никаких «бумов» мы не планируем, приедем буквально с минуты на минуту, так что…
Договорить он не успел: с примыкающей улицы наперерез внедорожнику вылетел грузовой ЗИЛ и с разгону шибанул нас в борт.
— БУМ!!!
Да кто бы сомневался! У хлопцев с Буровой 29 зазор между словом и делом настолько ничтожен, что в него вряд ли удастся втиснуть острие боевого ножа.
Я почти не пострадал, только тряхнуло как следует, да ремнем передавило ребра. Все мои спутники были живы. Водила и Никита барахтались в коварных объятиях сработавших подушек безопасности: водила — активно, с матерками и сопением, Никита — вяло, кряхтя и охая, как дряхлый старикашка.
Товарищ, сидевший справа от меня, держался руками за окровавленную голову и тихо стонал — я так понял, что ему досталось больше всех.
Спустя несколько
Ну вот, знакомьтесь: это мои коллеги с Буровой 29, капитаны Юра и Степа. Подробно представлять не буду, полагаю, сейчас для этого не совсем удачное время.
— Шевелись, турист, — буркнул Юра, отстегивая ремень безопасности и бесцеремонно выдергивая меня из салона. — Надо сваливать, пока не очухались…
Глава 6
КЛАН: РАБОТА НАД ОШИБКАМИ
В начале первого ночи позвонил генерал.
— Не спишь?
— Ннн…никак нет, — Валентин — матерый оперативник, в секунду сумел выломиться из тяжелого забытья, прийти в себя и даже подпустить в голос заряд служебной бодрости. — Спать будем, когда по всем пунктам «отстреляемся».
— Нет уж, ты давай — без фанатизма, — не одобрил генерал. — Если есть возможность, надо отдыхать, а то долго так не протянешь. Я вон сам… гхм-кхм… в общем, надо отдыхать. Ты далеко от «стационара»?
— Рядом.
— Включи и перезвони мне.
Валентин включил стационарную систему защиты связи и набрал номер генерала.
— Хорошо. Слушай и запоминай, писать не надо. Готов?
— Всегда готов.
— Андрей Федорович Попов, детская больница № 2317, начальник отделения, сейчас дежурит.
— Ух ты… Детская?
— Так точно, детская. Неожиданно, да?
— Ну, в общем…
— Ну так вот и я говорю: надо гибче мыслить. Иногда полезно выходить за рамки общепринятых стандартов: глядишь, и время сэкономишь, и без информатора обойдешься.
— Вообще-то, мы в том районе проверили все медучреждения. Все до единого, по списку, и детские тоже.
— Но детские — поверхностно? Сугубо для очистки совести, правильно?
— Ну, в общем…
— Да нет, это я не в упрек. По стандарту — все правильно, надо быть большим оригиналом, чтоб приволочь украденного из реанимации «тяжелого» взрослого в детскую больницу. Впрочем, ладно, не будем тратить время. Задачу уточнять?
— Да нет, все ясно. Прокатимся, пообщаемся, выясним, что там с нашим…
— Гхм-кхм! — вот это генерал сделал нарочито громко и резко, явно давая понять, что расшифровывать ничего не нужно. — Давай все-таки уточню. Лишних привлекать не надо, возьми своих здоровяков-неразлучников. Досконально выведай, что именно там прозвучало, реши вопрос по «больному», определись с доктором. На всякий случай запасись СТАНДАРТНЫМ набором, но… Постарайтесь сделать все тихо и аккуратно. Вопросы?
— Никак нет.
— Хорошо. Вот данные по семье — если вдруг не срастется в режиме «доброй воли» и придется беседовать «на повышенных тонах». Дети — мальчик Вова, пятнадцать лет, девочка Ира, тринадцать лет, супруга Валерия — кстати, нет сорока и вполне пригожая дама.