Блистательный рыцарь
Шрифт:
– Спасибо, мой господин.
Она встала и ушла.
Она все еще немного шаталась, но ее спина была прямой.
Мне понравилось, как она сказала "мой господин"…
36
На следующее утро я позвал каждого из свидетелей и услышал по существу ту же самую
историю от каждого из них. Хозяин таверны сказал правду.
Наташа вела заметки и пока что ее почерк был не настолько привлекателен,
Наташа, но не было никаких вопросов к точности или разборчивости. Я поднял ее на уровень
в статусе и оплате труда. Это все еще было на ступеньку ниже, чем у остальных главных
девушек, но только лишь с целью оставить мотивацию для дальнейшего развития.
Еще до полудня я прибыл в Окойтц, где обнаружил, что главный этаж ткацкой фабрики
был превращен в фабрику по производству воздушных шаров.
Граф Ламберт был сюзерен более чем ста рыцарей, но большинство из них зимой
оставались дома. У него было более чем достаточно ткачих для его фабрики, но они также
отправились домой и по весне будут заменены новыми. Но, помимо этого, непосредственно
в городе жили восемьдесят крестьянских семей, которых и заставили делать шар.
Когда я туда добрался, была закончена плетеная корзина и установлено бронзовое
блюдце. Это был поднос с красивой гравировкой имеющий два ярда в поперечнике, наподобие
тех, на которых выносят главное блюдо на большом празднике. Теперь в нем было пробито
тысяча отверстий, чтобы обеспечить лучший поток воздуха через огонь.
Если бы я знал насколько прекрасно блюдо, то я бы создал другую сетку для огня
и предложил бы ее в обмен. Но такова жизнь с ее многочисленными упущенными
возможностями.
Внутри здания, три десятка дам всех возрастов сшивали вместе длинные матерчатые
лоскуты. Они сидели в большом кругу вокруг стола на козлах с законченным верхом
воздушного шара, который был смят в центре. Граф Ламберт решил, что она раскрасит
свой шар в бело-красные цвета семьи Пястов, которые, позднее, стали цветами всей Польши.
Графа Ламберта я нашел в замке.
– Пан Конрад, вы приехали раньше в этом месяце. Я не ожидал вас увидеть раньше
следующей недели.
– Возникли некоторые проблемы, мой господин. Ваш священник умер.
– Собачья кровь! Что случилось?
Я все ему рассказал.
– Как видите, мой господин, я не думаю, что произошло преступление, но право
на Высокий суд остается за вами.
– Обычно, мне приходиться признать твою правоту, и не думаю, что я смог бы заставить
себя повесить такую прекрасную женщину, даже если бы она была бы виновата. Но в этом
случае ты
говоришь, она не была его женой, но это не нам решать. Это дело не в нашей юрисдикции.
Это дело церковных, а не гражданских законов, поэтому и решать его будет церковный суд.
О, нет! Если церковь будет такой же неуклюжей при решении данного вопроса, как это
было в случае суда инквизиции надо мной, то у бедной Францин может уйти много времени, чтобы добраться до Франции.
– Что я должен делать, мой господин?
– Ну… раз уж ты здесь, то мог бы потратить день или два для того, чтобы
проконтролировать, как выполняются работы. Когда вернешься в Три Стены, необходимо
подробно записать события и направить их епископу во Вроцлав. Спроси у пана Мешко как все
сделать правильно. Раньше он был клерком.
– Не торопитесь возвращаться, пока вопрос не будет решен. Последнее, что мне нужно, так это еще больше проблем с церковью! И, да! Раз уж вы здесь, напишите от меня запрос
епископу, чтобы он прислал другого священника. Раньше это для меня делал отец Иоанн.
А теперь, когда его нет, этого не сможет сделать никто, кроме тебя.
– Буду рад помочь, мой господин. Но, прежде чем уйти, я хочу спросить, разве одна
из учительниц пани Ричезы не находиться здесь, в Окойтце?
– Да, совсем о ней забыл. Никогда не думал, что буду использовать женщину для такого
рода вещей, но предполагаю, что, в крайнем случае, придется это сделать. Не то чтобы я хотел
ущипнуть эту старую ведьму. Так пани Францин сейчас является одной из ваших официанток?!
Возможно, стоит съездить в Три Стены, чтобы это увидеть!
37
Следующим утром, я остановился, чтобы увидеть пана Мешко.
Он был удивлен, услышав о смерти отца Иоанна. Он даже не знал, что пани Францин
останавливалась в его поместье вместе с караваном. После небольшого обсуждения, мы решили, что ему лучше поехать вместе со мной в Три Стены, чтобы самому описать суть
произошедшего.
Пани Ричеза поехала с нами, взяв с собой ее четвертого, самого маленького ребенка.
– Старшему уже двенадцать, - сказала она, - Ему пришло время самому попробовать
поуправлять поместьем.
Пройдет два года и ребенок сможет жениться. История Средневековья это, в большинстве своем, история детей.
Пан Мешко работал три дня и составил отдельные показания от каждого из свидетелей, включающих владельца таверны, его жену, священника, который осматривал тело, мои