Ближний Восток: вечный конфликт
Шрифт:
Я согласен с мнением, что феномен ИГ заслуживает тщательного изучения и понимания. Это очень сложное многоплановое явление. Но дорога в рай не один раз устилалась сотнями тысяч жертв. У нас налицо недооценка угрозы ИГ – мало специалистов, много болтунов. Давно пора действовать. Во многих направлениях – военно-политическом, организационном, контрпропагандистском. Например, Великобритания, Австралия, Германия аннулируют паспорта своих граждан, воюющих в рядах ИГ. Чего ждем мы? Эту меру потребуется согласовывать с Таджикистаном, Узбекистаном, Киргизией, Азербайджаном и Казахстаном, чтобы избежать пограничного дуршлага. Они также озабочены угрозой радикального исламизма.
Итак, проблема «Исламского государства»
Часто говорят, что во всем виноват Интернет. Да, действительно, Интернет облегчает возможность вербовки. Всего, по некоторым данным, среди тех жителей России и Европы, кто был завербован, примерно 50 % были завербованы через Интернет. Но я почему-то всегда вспоминаю о том, что в VIII–IX веках нашей эры никакого Интернета даже близко не было, при этом степень распространения павликианства – ереси, правда, христианской, но очень сильно похожей на «Исламское государство» во многих отношениях, – была колоссальной. То есть суть даже не в распространении пропаганды, хотя это тоже важный вопрос. Суть в том, что это за идеология.
Боюсь, что абсолютное большинство людей, которые сейчас спорят об «Исламском государстве», не представляют, что это такое. Потому что это очень своеобразное формирование. С одной стороны, они выступают с точки зрения крайне жестких правил раннего ислама, но, с другой стороны, там есть то, что в раннем исламе никоим образом не приветствовалось, например, элементы мистики. Возьмите мистическое заявление о грядущем Армагеддоне, который, согласно одному из хадисов Пророка, должен состояться под городом Дабик неподалеку от сирийско-турецкой границы. И таких мистических вещей в идеологии ИГ немало.
Помимо этого, как я уже сказал, такфиризм, исповедуемый идеологами ИГ, предполагает еще более радикальное толкование положений Корана, чем у саудо-аравийских салафитов. Сюда относится, например, полное неприятие всего, что представляется такфиристам недопустимым, что выражается, в частности, в уничтожении гробниц. Летом 2015 года под Мосулом была уничтожена мечеть святого пророка Ионы (в мусульманской традиции – Юнуса) – это библейский пророк, почитаемый как христианами, так и мусульманами. На месте его упокоения была возведена мечеть, но боевики ИГ сочли, что это никакая не мечеть, а гробница, поэтому мечеть взорвали и останки снесли бульдозером.
Жестокость порождает жестокость, и в борьбе с ИГ мы можем наблюдать дикие примеры с разных сторон. Известен случай, когда в Сирии бойцы группировки, противостоящей федеральным войскам, но выступающей также против ИГ, захватили 13 бойцов своих «конкурентов», одели их в черное, сами оделись в оранжевое и провели показательную казнь в том же стиле, какой практикуется в ИГ. Это все довольно опасные явления. Когда жителей города Эр-Рамадия спросили, кто хуже – ИГ или шиитское ополчение, они ответили, что и то и то очень плохо. Шиитское ополчение тоже казнит, убивает и т. д. Кто бы что ни говорил, это религиозная война, которая влечет за собой страшные последствия.
Нельзя забывать и о том, что в информационной войне ИГ участвует много людей из Европы и США (к слову, серверы, на которых расположены сайты «Исламского государства», тоже зарегистрированы в США). Это специалисты экстракласса, причем не обязательно адепты ИГ. У них хорошее образование, современное мышление. Да и в арабском мире таких немало. И действенность пропаганды налицо. Растет число российских граждан, пополняющих боевые порядки ИГ. Сначала говорили о нескольких десятках
Далее, в своей пропаганде «Исламское государство» не просто выступает с точки зрения исламистской такфиристской идеологии, но и широко прибегает к социальной демагогии. По телевидению мы видим лишь часть того, что происходит. Знаете ли вы, что они вербуют людей не только воевать за себя? «Халиф» Абу Бакр аль-Багдади не так давно призвал симпатизантов ИГ из разных стран помочь становлению нового государства в качестве ученых, инженеров, врачей, учителей. Делаются заявления о сильной социальной политике внутри этого квазигосударства, о том, что людям предоставляется жилье, что раненым помогают, а о семьях погибших заботятся. И я уверен, что найдется немало таких, кто решит туда поехать. Это все имеет место быть, и об этом надо знать. Только зная и понимая все это, можно заниматься каким-то реальным контрпропагандистским обеспечением.
Идеология борьбы и борьба идеологий
Когда речь идет о контрпропаганде, у нас почему-то абсолютное большинство людей считает, что заниматься этим, то есть объяснять людям, что ИГ – это очень плохо (при этом, естественно, досконально разбираясь в вопросе), обязательно должна мечеть и служители ислама. Хотя это совершенно не так. Значительная часть пропаганды ИГ ведется вне мечети. Я, извините, напомню, что целый ряд наших студентов был завербован в стенах университета. А университет и мечеть – это разные вещи, согласитесь. И, наконец, в ряды этой структуры вербуются не только те, кто родился и рос в традиционных исламских семьях, но и те, кто вырос, например, в семьях христиан или атеистов. Идеи ИГ среди немусульман пропагандируются как идеи нонконформизма, социальной справедливости, новой формы революции. И это работает! Тысячи людей в разных регионах мира, очень далеких от Востока, вдруг принимают радикальную форму ислама и едут туда воевать. Все это требует самого серьезного ответа. Поэтому контрпропаганда должна быть государственной задачей.
Понятно, что лучший инструмент противодействия какой-либо идеологии – это другая идеология. Лично я за идеологию здорового имперского характера, объединяющую все народы и все конфессии, – хотя такой выбор, конечно, должно сделать само российске общество. Однако действующая Конституция РФ по сути запрещает наличие государственной идеологии, так что, как говорится, поздно пить боржоми. Тем не менее мы можем и должны вести контрпропаганду.
Возникает вопрос – а кто все это будет делать? Я отвечу: те же люди, которые должны заниматься вопросами межнационального и межрелигиозного взаимодействия. Проблема в том, что Федеральное агентство по делам национальностей, созданное весной 2015 года, как мне представляется, не годится на эту роль. Это все полумеры. Помню, во времена моей курсантской юности приходишь, бывало, к доктору с болью в животе. Тот говорит: «Ложись». Помажет живот зеленкой: «Все, теперь ты здоров. Уходи». Вот здесь то же самое.
На уровне агентства проблемы межнациональных отношений не решить. Они сейчас не менее важны, чем экономика. Должна быть создана мощная серьезная структура, которую возглавит человек, не запятнанный ничем, в том числе и неудачным управлением каким-либо из субъектов Федерации. И подчиняться он должен лично президенту. Возможно, в ранге первого заместителя главы Администрации президента и первого вице-премьера правительства. Ему должны быть даны широчайшие, совершенно невероятные полномочия.