Близится буря
Шрифт:
Перезарядиться? В барабане всего три? Или не терять времени?
Ага, высунуться попытался, но тут уже я стрельнул первым. Не попал, но угодил в камень рядом, а пуля с вибрирующим визгом ушла на рикошет. Он спрятался, а я пальнул второй раз, чтобы точно прижать.
И перезаряжаться надо, только тихо…
Откинул барабан себе в ладонь, чтобы без стука, гильзы в траву, так звону быть не должно. Туда же оставшийся живой патрон.
Скорозарядников нет, по одному запихивать приходится.
Нет, так не годится на месте сидеть, мне не до долгих перестрелок. Поэтому из-за дерева вышел
Запихнуть успел четыре штуки. Противник ванькой-встанькой подскочил над камнем, уже с карабином у плеча, явно удивился, увидев меня не там, где ожидал, а куда ближе, успел выстрелить, засуетившись, поэтому не попал, а я успел захлопнуть барабан и тоже выстрелить, при этом успев сообразить, что представления не имею, как встали пустые каморы и когда приключатся осечки.
Он опять спрятался, а я резко свернул направо, обходя камни против часовой стрелки и заодно успев порадоваться, что остался без сапог: шел я практически беззвучно. Вот так и не знаешь, где найдешь, а где потеряешь.
Он вновь попытался выглянуть, опять глядя не туда, и я бы его убил, если бы курок не угодил в пустую камору. Второй щелчок, зато дальше должны быть три полных, получается.
Он тоже выстрелил, но я успел рвануться левее, он опять промазал, дернул рычаг, а я остановился — и выстрелил.
Хотел заставить спрятаться, но оказалось, что попал. Голова его дернулась, я видел, как брызнуло на фоне искрящегося под низким закатом моря, затем противник свалился на камень и скатился по нему вбок.
Все.
Надо было бы картинно дух перевести, но я уже несся к убитому, поднимая босыми ногами фонтанчики песка.
Карабин! Он упал аккуратно, песка внутрь не начерпал. Патронташ к нему, почти что полный, это патронов пятьдесят. Фляга!
Какое блаженство! Вода, вода, большими глотками.
Сапоги?
Приложил свою ногу к его подошве — мелковат будет, не подойдет. А что на втором надето?
Побежал к нему, присел, обнаружил, что тот вооружен «павловкой», но менять оружие не стал — этот карабин точно стрелял, без проблем, в этом я сам успел убедиться, а в каком состоянии «павловка» — я безо всякого понятия.
Сапоги тоже маловаты, не подойдут. Не везет.
Лошадь так и топталась рядом с убитым, удерживаемая поводом. Когда я размотал его с руки, животное немного занервничало, но мне удалось ее успокоить, так что сел в седло уже без проблем. Куда теперь? Берегом? На песке следы останутся. Лесом? Лесом скоро спешиваться придется: темно совсем будет… А я по кромке воды — даже легкий прибой через минуту все смоет. Если прямо отсюда лошадку в воду загнать, то могут и не понять, в какую сторону я вообще поскакал, так ведь?
И тут я услышал лай собак. Гончие, все равно кого они гонят, человека или животное, молчать не должны, чтобы загонщики их не потеряли. Лаяли они еще далеко, на грани слышимости, но шли наверняка по моему следу. И думаю, что те, кто идет с собаками, слышали выстрелы. И я решил времени не терять, а загнал лошадь в воду и погнал ее вдоль берега. Туда, откуда пришел убитый патруль, вдаль по берегу. Может быть, как раз там заслона и нет, потому что убитые этим самым заслоном
Лошадка неслась резво, выбивая копытами брызги из набежавшей мелкой волны. Так все следы очень быстро смоет. Кстати, а собаки теперь след сумеют учуять? Что-то сомневаюсь, следы ведь замываются, а ветерок вечерний все запахи от берега уносит… должны потерять след. Потерять, пока я скачу вот так по берегу, как мне кажется, а если сверну с линии воды — опять возьмут. И следы на песке останутся. Но это если они погнались за мной в эту сторону, а не на восток. Или разделились? Или как-то все же догадались, куда я пойду, какие-то следы я оставил? Нет, не было следов, я лошадь даже в воду прямо завел, даже чуть с поворотом налево, вроде как намек оставил. Пусть думают, что я, может, и хитрый, но недостаточно, что вон туда я пошел, там меня ищите.
Так, если я прямо буду скакать, то куда попаду? В Девкину бухту, куда мне вообще-то надо, но не сейчас и не при таких обстоятельствах. Если вовремя сверну в лес, то быстро доберусь до распадка между пологими хребтами, по нему пойду на запад и выйду на наш лагерь. И наведу на него погоню, если она за мной есть.
А может, и хрен бы с ним, пусть наводится? Все равно встречать их бандой лучше, чем в одиночку, и если я преследователей со следа не стряхнул, то они все равно меня догонят. Тут их территория, у них разные опорные пункты, меня вообще с разных направлений могли выйти искать, времени хватило на то, чтобы гонцов разослать.
Кстати, а эта пара с собакой, часом, не из Девкиной бухты вышла, а? Тогда почему их всего двое? Остальные в разгоне?
А Белый тогда где сейчас, интересно? И что вообще в этой бухте делается, где трое местных вождей со своими усадебками так трогательно прижались друг к другу?
Плевать на погоню, надо в лагерь.
Как подумал, так и повернул лошадь. Оглянулся с тоской на явные следы копыт, оставленные в гладком песке пляжа, но тут уже ничего не поделаешь. Может, и найдут. А может, и нет.
В лесу быстро стало темно, но все же не настолько, чтобы совсем потеряться. И уклон меня вел в нужную сторону, а я сам спешился, вел лошадку в поводу. Еще подумал, что если меня в лагере ждут, то как раз с лошадью, только совсем с другой стороны. Но при этом, если услышат, сразу стрелять не станут, сперва окликнут, если не разглядят.
Яхта Бороды ушла, зато у причала усадьбы Белого стояла добротного вида шхуна. Называлась она «Морской конь», насколько мне сказали, потому что самому названия уже было не прочитать. В самой усадьбе было суетно как-то, но вооруженных людей «в кадр» попадало немного — так, прислуга что-то суетилась, еще кто-то.
— Ближе к вечеру с десяток человек вооруженных выехало, — докладывал Фрол. — Двое с собакой по берегу поскакали, остальные по дороге. Сам Белый в усадьбе, с ним, я думаю, человек шесть-семь, не больше.
— А шхуна когда пришла?
— Да только ты уехал — она и показалась. Команда вооруженная, но они тоже сразу отвалили. Я пока вахтенного на палубе вижу иногда, когда из рубки выходит, и один вооруженный у ближних ворот пасется. Ну и у дальних, что возле причала, еще один.
— А остальные бойцы где?