Близкий контакт
Шрифт:
Акцелоподус взмыл вверх, подплыл к стенке аквариума и завис перед моим лицом. Тут я увидела, что у него основательно раздулось брюшко.
— Ах ты моя маленькая… — сказала я, потрясенная этим зрелищем. — Ах ты моя хорошая… Дядь-Вить, она же маленьких ждет!
— А они как — икру мечут или яйца несут? — осведомился дядя Витя. — А то еще живородящие бывают…
— Откуда я знаю? Надо же! Мамочка…
Акцелоподус всплыл на поверхность и выставил чешуйчатую голову с шариками желтых, поперек прорезанных зрачками глаз. Они казались
Как будто просила о помощи…
— Ты рожать будешь? Да? Сейчас?
— Собирайся, Люсь, — сказал дядя Витя. — Нагорит нам от Шестого.
Зеленые пальцы взялись за край аквариума, акцелоподус подтянулся на крепких лапках и замер.
— Тебе помочь?
— Люська, гляди — цапнет!
— Не цапнет…
Я поднесла ей ладонь, и она забралась ко мне на руку, еле там поместившись, свесив хвост и осторожно уложив боком упругий живот.
— Люська, она же тебя гипнотизирует!
— Ну и что?
— Брось эту гадину!
— Не брошу.
Кто сказал, что рептилии сколькие и холодные? Уже через секунду она была такая же теплая, как мои руки. И чешуя оказалась бархатистой на ощупь.
— Дядь-Вить, — сказала я. — Там в приемной, в шкафу, стоит большая тарелка, тащи ее сюда.
— Ты что это задумала?
— Отнесем акцелоподуса к пруду. Она не хочет здесь жить, понимаешь? Ведь тот, другой, тоже в пруд сбежал!
— Если ты это сделаешь, твой шеф поймет, что тут вечером кто-то был.
— Это уже мои проблемы.
В конце концов, все можно было свалить на Секрета Ивановича.
С тарелкой, где колыхается вода, трудно пробираться огородами, да еще после заката солнца, и я решила пойти в обход, по-человечески, тротуаром. Тем более, что в городе завелся маньяк — недалеко от нашего офиса нашли изуродованный женский труп. И еще были случаи убийства с расчлененкой. Мне вовсе не хотелось рисковать своей жизнью и жизнью акцелоподуса — тоже.
Акцелоподус же забеспокоился и нервничал, пока мы с дядей Васей опять не взяли курс на парк.
Спустившась к пруду, я поставила тарелку на серый песок. Акцелоподус выбрался и тихо, переливчато засвистел. Из воды показалась зеленая голова беглеца. Он вышел на берег, и тут мы с дядей Витей увидели картинку почище чем в американских мультиках: акцелоподус-девочка легла на бок, а акцелоподус-мальчик стал тыкаться мордой в ее живот, насвистывая и похрюкивая. А потом они встали на задние лапки.
Пока они жили в аквариуме, никто за ними такой способности не замечал. Там им, кстати, и негде было прогуливаться. А на берегу пруда они стояли почти по-человечески, рядышком, переговариваясь и даже, кажется, о чем-то споря.
— Во мутанты! — восхищенно произнес дядя Витя. — Жаль, дигиталки с собой нет…
Тут заверещал
— Семнадцатый? Дай-ка телефончик этого вашего рыбного козла! — потребовал Шестой. Я наизусть отрапортовала.
— Послушай, Шестой, мы с дядей Витей…
— Отставить. Оба немедленно к офису этого вашего Кукушкина.
— Да что отставить?!
Но он отключился.
Помянув всяким словом суровый мужской лаконизм, я повернулась к дяде Коле.
— Бежим на Калужскую, Шестой велел!
— А с этими как же быть?
Мы сердито посмотрели на акцелоподусов. Они — вероятно, почуяв агрессию, прижались друг к дружке. Потом акцелоподус-мальчик шагнул вперед, заслонив собой подругу, разинул пасть и тихо зашипел.
— Ого! — сказал дядя Витя. — Мужик!
— Мужик, — подтвердила я. — Ушел из аквариума первым, не стал рисковать ее здоровьем и малышами. Вот — пруд нашел…
— А потом? Все-таки у этого мужика с мозгами большая проблема… — дядя Витя задумался. — Ну, негде там мозгам помещаться! У него же их — меньше чайной ложки! Теоретически ему нечем думать, Люська!
— Но вот придумал же…
Время было такое, что ни детишкам, ни старушкам в парке быть не полагалось. Опять же — все знают про маньяка. Поэтому, услышав шаги, мы резко развернулись, готовясь принять врага на когти и кулаки.
— Двенадцатый, чтоб я сдох! — воскликнул дядя Витя.
Скользя по влажной траве на откосе, к воде спускался Двенадцатый, но нас он не замечал.
— Сережка! — не по правилам позвал его дядя Витя. — Ты что — сдурел?
Двенадцатый опустился — но не на корточки, как я днем, а вообще на четвереньки. Из-за пазухи у него вылетел комок, потом другой, мы только услышали два «плюх!»
— Акцелоподусы? — сам себя спросил дядя Витя. — Где же он их раздобыл?
— У Кукушкина в аквариуме. Ведь Шестой послал туда ребят! Я так и думала — наши передают сигналы, кукушкинские — принимают! И не Двенадцатый раздобыл акцелоподусов, а они раздобыли бесплатный транспорт. Звони, дядь-Вить, Шестому — его нужно в клинику везти, пока не начались проблемы с дыхалкой.
Наши акцелоподусы повернулись к воде и засвистели, два новых беглеца выплыли им навстречу и вышли на берег, но не совсем — остались по колено в воде, если только у них на лапах есть колени. Началось переливчато-хрюкающее совещание.
Вызвав помощь, мы оттащили Двенадцатого повыше и уложили на траву.
— Вот интересно — понимают они, что мы говорим, или тупо передают в заданном направлении? — спросил дядя Витя. — И кто же там сигнал расшифровывает? А главное — где эта сволочь Кукушкин таких замысловатых гадов раздобыла?
— Гадов рыбный козел обеспечил… — тут я задумалась. Выходило, что в таком случае рыбный специалист связан с каким-нибудь там ЦРУ или еще того почище. А он, по моему разумению, был просто чудаком областного масштаба, у которого крыша съехала на аквариумах и на деньгах. Надо же так ошибиться!