Близко к сердцу. Истории кардиохирурга
Шрифт:
Улыбайся
Врачи любят коллекционировать в памяти смешные истории. Это помогает сбросить напряжение и разрядить напряжённую обстановку лечебно-профилактического учреждения. В ту благословенную минуту, когда консилиум уже принял своё решение и огласил его больному, лечащий врач увёл страждущего в палату, а участники действия ещё остаются сидеть на местах, в почёте циничные анекдоты и реальные случаи из практики.
Два раза в неделю я принимаю в госпитальной поликлинике. Люди на консультацию приходят разные, и, в силу специфики учреждения, иногда довольно интересные, что называется «с историей».
– Кем служили? – спрашиваю, поднимая глаза от медицинской книжки.
– Я лётчик-истребитель с хорошим налётом.
– Где летали?
– Шесть лет во Вьетнаме, например. Две Красных Звезды за него.
Тут я заинтересовался. Расскажите, говорю, что-нибудь этакое, из лётной жизни.
– Да многое было, – отвечает мой собеседник. – Вот, например, летал я вдоль океана. Задачи было две: позлить американцев и собрать сводку погоды. Как только я с нашей базы поднимался, с авианосца тут же стартовал американский истребитель, и так мы летали вдоль берега туда-обратно. Он меня пас, а я его. Ну через пару недель замечаю, что меня сопровождает один и тот же бортовой номер. Я взял бумагу, маркер и показываю ему, мол, подлети ближе. А мы и так летели метров сто друг от друга, а тут сблизились до пятидесяти. Я ему показываю заготовленный черновик: «What is your name?» Он мне типа, момент, копошится у себя в кабине, и лист показывает: «John. And you?» Ну я ему пишу – «Stanislav». В следующий раз он мне сразу заготовку достает «Hello, Stanislav!» А я ему «Hello, John!» Так и летали. А однажды он мне показывает, подлети, мол, ещё ближе, и куклу Барби голую достает. А у нас тогда чуть ли не казарменное положение было, с женщинами полная засада, ну и они об этом знали. И он мне показывает на эту куклу, вот нам вчера девочек привезли, и я ее и так, и эдак, а вам ведь нельзя, на голодном пайке сидите, знаю, сочувствую. Ты к нам, если что, приплывай, поделимся. Ну посмеялись и разлетелись. Гад такой!
Уже собираясь, Станислав хитро улыбнулся:
– А ведь не знал Джон, что раз в три месяца к нам приплывает корабль с большим красным крестом, а там такие красавицы-медсестрички. Его Барби отдыхает!
А ещё у каждого доктора есть история, связанная с фамилией пациента. Я не исключение.
Однажды на амбулаторном приёме в дверь постучал «следующий».
– Добрый день!
– Добрый!
– Можно зайти?
– Заходите.
Почему-то зависла программа со списком пациентов, и я не вижу фамилию следующего.
– Ваша фамилия?
– Добрый день!
– Да добрый, добрый, вечер уже, – начал слегка раздражаться я. – Фамилию свою скажите.
– Добрый день!
Я отвлёкся от компьютера и внимательно посмотрел на собеседника. Издевается? Перенёс инсульт на пороге моего кабинета? Или энцефалопат со стажем?
Нет, вроде адекватный мужик слегка за шестьдесят.
– Вы можете назвать мне свою фамилию? – железным голосом спросил я.
– Добрый день, – неловко улыбаясь, ответил пациент и быстрым движением положил передо мной медицинскую книжку.
В графе «фамилия» крупными буквами написано: «Добрыдень».
В другой раз меня вызвали в кардиореанимацию оценить состояние больного с гидроперикардом – скоплением жидкости в сердечной сумке. Количество жидкости небольшое, состояние пациента стабильное, рассказываю ему об этом
– Фамилию скажите, мне нужно найти вашу историю болезни на посту.
Обрадованный пациент продолжает благодарить:
– Спасибо!
– Да пожалуйста, пожалуйста. Фамилия-то как?
– Спасибо, – улыбается пациент.
Ясно, подумал я, пойду лучше узнаю всё у лечащего врача или медсестры.
И вот история в руках, и снова «Спасибо», но теперь уже в графе «фамилия». Как говорится, пожалуйста.
Моя любимая история – про кота. Тёплый летний день, мой кабинет на первом этаже консультативно-диагностического центра, огромное окно распахнуто в парк. Я только что отпустил предыдущего пациента и заканчиваю оформление электронной карты, в дверь стучат, и я, не глядя, разрешаю зайти.
Подняв глаза, вижу: по кабинету идёт мужчина средних лет, а рядом с ним, ласкаясь о брюки, вышагивает наглый кот.
Моему возмущению нет предела: я, конечно, всё понимаю, не с кем оставить животное, дальнейшие планы на день, но это всё не повод приходить в хирургический кабинет с животным!
– Вы что, пришли на приём кардиохирурга с котом? – строго спрашиваю посетителя.
Пациент делает вид, что удивлён:
– Извините, доктор, но это ваш кот!
Я со всех сил сдерживаю готовые выплеснуться наружу эмоции:
– Мой? То есть вы считаете, что я, находясь в ясном уме и полном здравии (результаты диспансеризации прилагаются) веду приём пациентов с котом?
Я привстаю и буквально нависаю над успевшим присесть пациентом.
Удивление посетителя сменяется испугом:
– Доктор, я тоже не сумасшедший, у меня вообще аллергия на кошачью шерсть, я физически не мог взять с собой кота. Ваш кот прыгнул ко мне, как только я приоткрыл дверь.
Тут пациент громко чихнул.
– Ну вот, сейчас начну отекать, он закопошился в сумке в поисках антигистаминного.
Внезапно ко мне приходит разгадка. Кот, один из госпитальных дармоедов, вечно отирающихся около кухни, запрыгнул в окно в тот момент, когда я был поглощён работой. Незаметно прошмыгнув мимо меня, он бросился к двери и оказался у ног входившего в кабинет пациента.
В тот день мы ещё долго смеялись над этой кошачьей историей, сначала с Игорем (к слову, ему потребовалась операция, и с тех пор он регулярно приезжает ко мне на профилактические осмотры), потом с коллегами, допоздна заработавшимися в отделении. Не разделял нашего веселья лишь кот, недовольный тем, что его отправили туда, откуда пришёл – за окно.
Или вот ещё был случай. В своё время в нашем отделении лежал дедушка, у него были частые эпизоды желудочковой тахикардии, сопровождающиеся потерей сознания. По жизненным показаниям ему установили кардиовертер-дефибриллятор, прибор, который на самом деле спасает жизнь. Небольшая коробочка спрятана под мышцей в подключичной области, а исходящие от него электроды закреплены внутри сердца. Прибор день и ночь следит за сердечным ритмом, и стоит возникнуть жизнеугрожающей аритмии, как он моментально наносит электрический разряд, восстанавливая ритм. Мы предупреждаем пациентов, что может произойти громкий хлопок и внутренний удар, означающие, что прибор сработал. Но не все, особенно это касается пожилых, понимают и запоминают эту информацию. Через полгода пациенту предстоял контрольный осмотр, но они с женой появились раньше. Пригласил в кабинет, поинтересовался, как дела.