Близость на максимум
Шрифт:
– Егор шутит. – Тихим голосом сказала сестра. – Ирина Владимировна, всё будет хорошо. У меня квартира есть, там жить будем.
Квартира у нее есть. Моя квартира в которую она хмыря этого привести хочет.
– Доченька, ну какая Ирина Владимировна, можешь уже называть меня мамой, скоро ведь породнимся.
Предел.
Закрыл глаза, пытаясь успокоить колотящиеся от злости тело.
Не помогло.
– Довольно.
Резко вскочил со стула, оттолкнув его так, что он с грохотом улетел на пол. Вышел на улицу, и облокотившись о капот
Мамой. Она осмелилась назвать себя так.
Нет у нас матери. Умерла. Никто её не заменит.
Смотрел на подъезд из которого вышла сестра со всей Озёринской оравой. Противные людишки. Надо с этим заканчивать. Оправить сестру в Америку, а этого недоноска послать к чертям собачим. Хватит. Поиграли во взрослых. Закончим этот балаган.
Какого черта я вообще сюда поперся. Она попросила. Ольга умоляла поехать с ними, а я… А я никогда ей ни в чем не отказывал.
Глава семейства подошел и протянул руку.
– Ты извини мать, не обращай на нее внимания. Это она на радостях, что сын скоро женится.
Смотря на этого мужика, можно было понять, кто именно держит всю семью под своим каблуком.
Проигнорировал его слова, подошел к мусорке и выкинул бычок. Оглянулся и увидел, как сестра обнимает своего пока что еще жениха. Уж было хотел отвернуться и сесть в машину, как увидел одиноко стоящую девушку, которая издалека наблюдала за целующимися.
Красивая. Стройненькая малышка, которую не портил даже черный платок одетый на голову.
Только вот, что-то в её взгляде настораживало. Ненавистным он был, злым.
Она соседка этой семьи? Её они тоже раздражают? Понимаю.
Отвернувшись и сделав неуверенный шаг в сторону подъезда, она начала падать. Не раздумывая кинулся к ней, надеясь, что успею поймать.
Глава 5.
– Ник, может, зеркала откроем? От этих чёрных тряпок мороз по коже.
Мне самой хотелось это сделать. Убрать все напоминания о том, что родного человека больше нет. Продолжать жить думая, что бабушка просто куда-то уехала и скоро обязательно вернется ко мне. Только вот нельзя. Память, традиции, всё должно быть как положено. Нужно, чтобы это было закрыто глазу, значит, так и будет.
– Не стоит, Кать. Сорок дней еще не прошло.
С особым трудом зашла в бабушкину комнату и достала из шкафа постельное бельё.
Не заходила сюда после похорон, не могла себя пересилить.
Достав все что нужно для ночлега подруги, вышла аккуратно прикрыв за собой дверь. Так, будет всегда, да? Никогда не смогу заходить в эту комнату без труда? Почему все так сложно?
Переодевшись в удобную пижаму, села на диван, осматривая квартиру. Что-то в ней изменилось после прихода Озёрина. Не стало, больше того ,домашнего уюта, который всегда здесь был. Стены не роднят уже. Даже этот самый диван, на котором сижу, стал противен. Именно на него он меня швырнул, а потом…
Думать о плохом не хотелось. Хотелось, наоборот, стереть себе память и забыть, что пережила несколько часов назад. Или, вообще,
Катька сидела рядом и, кажется, догадывалась о чем именно я думаю.
– Слушай, зачем здесь оставаться?
– В смысле?
– Ну, что тебя держит в этой квартире? В этом городе? Так и будешь сидеть в четырех стенах.
Я, посмотрела на подругу не понимая, к чему она все это говорит.
– Кать, а куда я уеду? Тут родилась, прожила, так и останусь.
– Угу, и похоронишь себя здесь же.
Слова ударили по лицу, как звонкая пощечина.
– Извини. Ник, правда, прости, не подумала.
– Ничего страшного.
Выдавила из себя подобие улыбки и посильнее сжала пальцы.
– Поехали со мной, а? Серьезно, поехали. Переведешься в мой институт, с этим проблем не будет, там бюджетных мест хватает. Жить вместе будем, я в семейной общаге комнату снимаю.
– Ты не с папой живешь?
– Не-а. Он как женился, то его «милая» женушка мне на дверь показала, а папик особо и не возражал.
– Почему к маме не вернулась?
– Никусь, а здесь что делать? Работы нормальной нет, квартиры дорогущие.
Знакомые слова.
– Юрка так же говорил.
Брови девушки поползли вверх.
– Противно это произносить, но тут наши взгляды совпадают. Хотя действительно тошно от того, что моё мнение сходится с мнением того червяка.
Пожала плечами и решила сменить тему. Разговаривать про Озёрина не хотелось совсем.
– Поможешь мне завтра диван купить?
– С чего это?
– Не хочу видеть этот. Тошнит сразу.
– Без проблем. Утром проснемся и в мебельный поедем. Ник это, спросить собиралась… А у тебя с деньгами как?
– Все нормально. Бабушка откладывала. На первое время есть, а потом работу найду.
Подруга пододвинулась ко мне ближе, и обняла за плечи.
– Если что говори, поняла? Отец хоть и выпер из своей квартиры, но денег дает исправно.
От такой поддержки тепло разлилось по всему телу.
– Спасибо тебе, огромное.
– Хватит благодарить, когда я ничего еще не сделала. И давай спать уже. С дороги, капец как устала.
Зайдя, в свою комнату плюхнулась на кровать закрывая лицо руками.
Интересно, а что парни сделали с Озёриным? Избили или попросту выкинули на улицу? Нет, я не переживаю просто на самом деле хотелось знать, каким образом он покинул квартиру.
Слова подруги о переезде снова всплыли в моей голове. Уехать из этого города? Начать жить в другом месте? Нет, наверно. Не по мне такие переезды. Сама не смогу уехать.
Сколько всего хорошего случилось в этой квартире. Помню, как отмечала десятилетие, которое с бабушкой решили отпраздновать у дома. В тот день пришел весь класс, мы играли в догонялки, разбив при этом несколько бабушкиных любимых стаканов. Я тогда жутко испугалась, а она махнув, на это рукой сказала, что, на счастье. И ведь было же счастье. Сколько его у нас было…