Блондинка для Волка

Дало Лайа

— «Волчьи невесты» из Лаборатории, мы ваши подопытные крысы? Что вы испытывали на нас?! Что пытались сотворить? Оружие?

— Все не так, — качнул головой ликой.

— Что не так?! Хочешь сказать, что не имеешь отношения к Лаборатории?! — неужели он и сейчас будет врать мне в лицо?

— Имею, но только косвенно. НИИ «Сияние», действительно, один из активов, принадлежащих моей семье. Фармацевтика, и тем более биотех — выгодные вложения, не мне тебе объяснять, сама видела сводки с рынков…

И вроде не имел в виду ничего такого, а почувствовала себя вещью.

— Очень мило,

что ты видишь во мне выгодное вложение, — язвлю только для того, чтобы скрыть боль.

— Да, твою мать, Леся! Ты можешь дослушать?! — звучит не приказом, а почти мольбой.

Топольский умеет просить? Вот уж диво-дивное… Но закрываю рот, раз он готов хоть что-то рассказать, то самое время засунуть обиду поглубже. Поистерить всегда успею.

— «Сияние» давно был в портфеле, задолго до твоего рождения, да и моего тоже. По сути — это совместное детище нескольких семей. Все начиналось с простого — лекарства, помогающие в случае неправильного оборота, обезболивающие, действующие и на ликанов, некоторые блокаторы и, наоборот, амлификаторы части рецепторов. В общем — ничего секретного, ориентировано на широкий рынок.

Ну да, было такое. Официально Лаборатория именно этим и занималась, хорошо, кстати, занималась — прибыль зашкаливала, позволяя проводить и более… эксклюзивные разработки. Примерно в том же ключе продолжил свою мысль и волчара:

— Со временем «Сияние» смогло привлечь и более талантливых ученых, способных создать препараты нового поколения. И назначения. Твои родители были из таких.

Грудь сдавило. Он и родителей моих знал?! Гребанный ликой опять прочитал мысли, впрочем, мое лицо, наверное, было слишком экспрессивным.

— Да, я знал твоих родителей, — кивнул он. — Не очень хорошо, но был знаком. Именно они стали инициаторами нового проекта в рамках НИИ.

Дышать стало еще труднее. То, что собирался сказать Андрей… хочу ли я это услышать? Несмотря на сомнения, вопрос все же прозвучал:

— Что за проект?

Андрей замолчал, явно подбирая слова. Сейчас будет жесть, это понятно уже по тому, как поникли его плечи. Та самая жесть, из-за которой в его глазах нет-нет, да плещется вина?

— Помнишь, что послужило толчком к переговорам между Одаренными и Двуликими? — наконец тихо произнес, видимо найдя нужное русло. — Альф среди нас стало слишком мало, как и сильных магов. Все это означало, что обе расы подошли опасно близко к вырождению. Без Альф, как и без Мастеров и мы, и они начали бы вырождаться. С каждым поколением рождалось бы все меньше и меньше полноценных волков. Черт, возьми, да это и так происходит!

Тоска, сожаление, боль — вот чем от него несет. А у меня в голове срослись еще несколько кусочков.

— Мои родители нашли способ готовить для вас потенциальные пары, — не спрашиваю, констатирую. — Именно для Альф. Не просто «волчьи невесты», годные только на трах, но модифицированные, способные зачать и выносить сильное потомство.

Мне не нужно было его подтверждение, этот вывод напрашивался сам, и Топольский кивнул:

— Ты почти права. Первую Метку можно поставить любой приглянувшейся женщине, Вторую тоже, с Третей уже будут проблемы. Большая часть человеческих женщин погибнет, не в силах вынести… изменения.

— Изменения?

— Третья

Метка как раз и позволяет зачать от Двуликого, меняя некоторые сегменты ДНК. От любого Двуликого, но не Альфы. Поэтому Альфы всегда выбирают волчиц, не из-за снобизма, или предрассудков, а потому что только так можно увидеть своих детей. Детей, но совершенно не обязательно Альф. Понимаешь? Идея была в том, что модифицированные смогут не просто выносить волка, но со стопроцентной вероятностью Альфу. ДНК избранных будет изменен заранее, постепенно, перестраивая организм год за годом, делая его… идеальным.

Вот теперь название «Инкубатор» приобрело еще более глубокий смысл. Это был не просто Инкубатор для усовершенствованных «невест», о чем я и так догадывалась, это был Инкубатор для самих Альф.

— И мои родители… они и меня включили в программу?

Ответ я уже знала, но Андрей все же смог удивить:

— Нет. С тобой все получилось… случайно, — и знакомая вина в глазах.

Инкубатор, Лаборатория, волк, поставивший Метку.

— Это ты? Ты ее поставил? Ты же не мог, ты же тогда был совсем ребенком…

Потеряно лепечу, а перед глазами внезапно всплывает забытое воспоминание.

Мама не разрешает играть в этой части парка, но тут так интересно, что удержаться нет сил и я почти каждый день сбегаю на полянку возле искусственного пруда. Тут растут самые красивые цветочки и можно увидеть разноцветных бабочек, что так забавно кружатся над разнотравьем.

А еще сюда иногда приходит мальчик. Мой друг. О него красивые глаза, совсем как шоколад, который я так люблю и чудесный смех, от которого становится тепло-тепло, как от лучей солнышка. С ним очень здорово, он старше, но охотно играет со мной в прятки, догонялки. Особенно ему нравятся догонялки, он так смешно сопит, если мне удается убежать дальше, чем на десяток шагов. А в прятки с ним играть не так интересно — он почему-то всегда меня находит, даже когда я прячусь в новых местах.

Как-то раз я сплела ему венок, а он на следующий день подарил мне плюшевого волчонка.

Плюшевый волчонок, любимая игрушка, с которой я спала, ела, играла… Когда я успела его потерять? Почему и когда все изменилось? Тот кошмар…

— Ты поставил мне Первую Метку, — и опять не вопрос, теперь я уже точно знаю.

— Да, — тихое признание.

— Но как?! Почему?!

Андрей прикрыл глаза, видимо тоже окунаясь в воспоминания. Мягкая улыбка коснулась губ, совсем не такая как та, бесящая.

— Отец часто приезжал в Лабораторию лично проверить ход проекта, иногда брал с собой, с детства знакомя с бизнесом и главными… активами.

На последнем слове запнулся, явно припомнив мою реакцию на первую реплику из того же репертуара, но тут я возмущаться не стала.

— Мы дружили, — кивнула, показывая, что кое-что уже успела вспомнить.

— Дружили, — подтвердил. — Но об этом никто не знал.

Ну да, я же, вроде как, не должна была быть на той полянке.

— Я попросила не выдавать меня.