Блуда и МУДО
Шрифт:
В отсветах пламени Моржову за спиной Манжетова почудился ПВЦ – Призрак Великой Цели. А Костёрыч был подавлен.
– Проект Антикризисного центра, и он одобрен городской думой, уже прошёл общественную экспертизу.
– Манжетов забивал гвоздь за гвоздём. – Чиконян Валентин Фёдорович, депутат по Ленинскому округу, уже обещал выделить средства на закупку компьютеров и организацию Центра компьютеризации школ. Этот центр будет создан тоже на базе Антикризисного центра. И вообще: создание районных антикризисных центров – это этапы, и с нею не спорят, реализации федеральной программы.
Эхом блистательного грядущего в лесах прогрохотал поезд. А может, это Призрак Великой Цели рвал и швырял свои цепи.
– Деньги разворуют, программы профанируют, результаты фальсифицируют, – прямо сказал Моржов.
– Да почему же это?… – возмутилась Милена. Моржов пожал плечами и широко улыбнулся:
– Учителя должны учить, но всё, что затевается, – это не педагогика, а очередной тур административного кордебалета. Если вы хотите быть такими продвинутыми, то по отношению к подросткам применяйте не новые бюрократические крючки, а гуманитарные технологии.
– А вот я, Борис, так не думаю, – авторитетно заявила Милена с непререкаемым чувством собственного достоинства.
– Могу открыть секрет, – улыбаясь, поделился Манжетов.
– Не надо, – опуская глаза, попросила Милена.
– Кандидатура Милены Дмитриевны рассматривается на пост директора Антикризисного центра, – сообщил Манжетов, глядя на Моржова.
Моржов всё понял. Он, значит, вместе со всем МУДО вверх тормашками летит в небытие, а Манжетов – высокопоставленный мужчина – остаётся вместе с Миленой – успешной женщиной. Моржов осклабился. Наконец-то противник вышел из тени!
Милена густо покраснела – теперь уже не от костра и не от смущения.
– Я ещё не дала своего согласия, – сказала она.
– Ага, Манжетову она дала, а согласия не даст, – прошептала Розка Моржову на ухо. – Целочка, блин.
– Розка, – сказал Моржов, – ты злая.
– Меня с работы из-за неё прут, а я должна радоваться?
– Что нужно сейчас подростку? – Манжетов обвёл взглядом всех – от подавленного Костёрыча до пьяного Щёкина. – Подростку нужно удержаться на плаву в нашем сложнейшем мире! И мы, как люди уже состоявшиеся, должны помочь ему в этом! Раньше финансирование не позволяло создать Антикризисный центр, а сейчас позволяет! И мы не имеем права проходить мимо этого шанса, если мы педагоги. Если мы желаем видеть наших детей полноценными гражданами нашего города и страны!…
– Феликс, ты не на митинге!… – пьяно пробурчал Щёкин.
– А куда денется Шкиляева? – прямо спросила Розка.
– Галина Николаевна будет возглавлять одну из служб в системе Антикризисного центра, – с готовностью пояснил Манжетов. – Ту службу, которая унаследует кружки при школах, оставшиеся от Дома пионеров.
– А куда же мне?… – растерянно спросил Костёрыч.
– Тоже, кстати, состоявшемуся человеку, – добавил Моржов.
– Как и всем: кружок передадим какой-нибудь школе, – неуязвимо и уверенно успокоил
У Костёрыча и так-то с целого города набиралось всего пять-семь детей. При какой-либо одной школе Костёрыч останется вообще без воспитанников и будет вышиблен вон. Но в контексте таких масштабных проблем и перспектив кому было дело до краеведения Костёрыча? Да и финансирование деятельности Костёрыча в виде зарплаты его жены казалось на общем высокотехнологическом фоне до того старомодно-доморощенным и кустарным, что оскорбляло смысл перемен.
Манжетов разгорячился и, разливая вино, был победительно-раскован. Милена же почему-то зябко закуталась в куртку.
– Розка, Милена любит Манжетова? – тихо спросил Моржов.
Розка подумала.
– Чунжина от него подарков ждёт и это жданьё считает любовью, – сказала Розка.
Моржов почувствовал себя весьма впечатлённым.
– Браво, Розка! – прошептал он. – За это нам надо переспать!
Моржов воочию убеждался, что принцип ДП(ПНН) действовал.
– Я не вижу катастрофы, Егор Николаевич, – примирительно сказал Манжетов. – Краеведение – всегда востребованная сфера знаний. На любви к малой родине строится любовь к своей родине в целом. У вас впереди четыре недели работы рядом с Миленой Дмитриевной. Обсуждайте проблему, думайте. Я уверен, вы найдёте замечательный выход. Я не сомневаюсь в вашем таланте. И вообще, друзья, не надо паники! Никто ничего за вас не решит. Все бразды правления в ваших руках!
– Покажите мне хотя бы одну бразду! – пробурчал Щёкин.
За спиной Милены в темноте вдруг осветились кусты, а потом угол жилого домика – в ворота «Троельги» въезжала машина с зажжёнными фарами.
– Так, это ко мне, – деловым тоном громко сказала Розка.
Милена, Манжетов и Костёрыч оглянулись.
– Моржов, убирай от меня свои мерзкие ручонки, – тихонько добавила Розка. – Меня с работы выгоняют, мне замуж пора.
Моржов хмыкнул и поднялся, собираясь взглянуть на Розкиного кавалера.
Пока машина огибала колдобины, длинные лучи фар беспорядочно шарили по лагерю, выхватывая из темноты то одно, то другое – крылечки, стены корпусов, столбы баскетбольной площадки, скамейки, умывальники. Так девчонка второпях собирается на пляж: то вытащит из шифоньера лифчик, то полотенце, то панаму.
Моржов обошёл куст, и в этот миг свет погас. Захлопали дверки машины, послышались какие-то подозрительно знакомые голоса. Моржов вышел из-за угла домика и увидел белую «Волгу» с тонированными стёклами. Возле багажника возились, матюкаясь, Сергач и Лёнчик Каликин – вытаскивали ржавый железный мангал.
– Здорово, – изумлённо сказал Моржов. – Вы зачем сюда прикатили, хмыри?
– А-а, Борян!… – оглянувшись, узнал Моржова Сергач и сунул пухлую ладошку. – Ты чего, не знаешь, что Розка – моя баба?
– Откуда же я могу знать? – изумился Моржов ещё больше. – Ты мне её по вызову никогда не привозил…
Сергач засмеялся:
– Ну, она настоящая баба. Жена то есть почти… Лёнчик с лязгом свалил мангал на землю и тоже подошёл к Моржову, требовательно протянул руку для рукопожатия.
– Чё, тёлки-то у вас тут есть? – спросил он.