Блудная дочь

Артемьева Галина Марковна

– Наверное, да, – вздохнула Аня. – Главное, помнить об этом.

– Сильному – зачем помнить? – возразил Миша. – Сила, если есть, сама о себе напомнит.

– До силы тоже нужно дорасти, – задумчиво сказала жена. – Давай возвращаться, нам домой пора…

2. «Не слона же купили…»

У песочницы на пустующей детской площадке сидел в позе роденовского «Мыслителя» Федор и задумчиво курил.

Увидев Аню с Мишей, он встрепенулся:

– Садитесь,

перекурим.

Аня не курила, к тому же стремилась домой. Надо было приготовить ужин. Да и взглянуть на Любину радость – щеночка – хотелось поскорее.

Она приветливо помахала рукой, оставляя мужчин с их мужскими разговорами.

– Миш, – начал, как-то особенно загадочно улыбаясь, Федор, – Люба сказала, что вы согласились. Ну и мы после этого тоже согласились. А времени утром не было, понимаешь… Спешили. И что-то, кажется, погорячились. Недосмотрели.

Уже интересно, подумал Миша. Некая догадка мелькнула в его усталом мозгу:

– Федь, вы сколько дали? На щеночка? – спросил он, заранее готовый услышать ответ.

Федя, тоже человек сметливый, покивал головой, мол, да, и на старуху нашлась проруха, одурачили-таки родные детки, и с загадочной улыбкой вымолвил:

– Да небось столько же, сколько и вы! Десятку! Э т о дешевле не стоит.

Интонация, с которой Федор выговорил невинное указательное местоимение «это», заставила Мишу насторожиться:

– Ты о чем?

– Не о чем, а о ком! Об этом крошечном невинном существе, об этой жертве людской жестокости, которую надо было именно сегодня спасать от чудовищного утопления. Интересно, кто из них эту версию придумал? Как считаешь?

– Об утоплении? Или – что деньги предназначены на щеночка?

– Нет, деньги на щеночка. Не сомневайся! Они у нас – честные ребята. На щеночка, щенулю двухмесячного. Я об утоплении.

– Любка, наверное, – предположил Миша. – Типично женский прием, чтоб захватить врасплох, разжалобить и отрезать все пути к отступлению. Ну, чего уж теперь. Пусть у них будет щеночек. Летом на дачу отвезем.

Федя нервно засмеялся.

– Отвезееем! – уверил он. – Это обязательно. Ему воздух нужен. Лишь бы только в машину к лету влез. Чтоб не пришлось автобус заказывать.

– Да ладно, – не поверил Миша, – залезет. Не слона же купили.

– А фиг его знает, – раздумчиво откликнулся сосед. – Я знаю, о чем говорю. Я э т о уже видел. А ты пока нет.

– Пойдем, покажешь, – предложил заинтригованный Михаил, поднимаясь.

– Пойдем, – поднялся вслед за ним Федор. – Но учти: я тебя предупредил.

– А то! – откликнулся Миша. – Предупрежден – значит, вооружен.

Едва они открыли дверь в их общую просторную прихожую, с младенчества принадлежавшую их ненаглядным деткам, как выкатилось к ним нечто. Да, не зря Федор многозначительно произносил «это», говоря о малютке-щеночке.

На

первый взгляд походило «оно» на перспективно развивающегося ребенка-медведя. Крепкие толстые лапы, мощная голова с маленькими ушками, небольшие пытливые молочно-синие глазки. Вес – никак не меньше десяти килограммов.

– Это девочка, пап! – показалась совершенно счастливая дочкина мордаха. – Кавказская овчарка. Красавица, да? Мама говорит, что она просто чудо.

Миша посмотрел на сияющую жену. Поди пойми этих женщин. Но если они счастливы, мужчинам полагается вздохнуть с облегчением и на время расслабиться.

– Слышал я, – голосом былинного сказителя произнес между тем Федор, – что растут эти малютки быстро и дорастают килограммов так до семидесяти. И очень плохо поддаются дрессировке.

– Пап, про них написано: «Не раб, а компаньон». На врага нападает молча, зря не лает. Ест даже меньше, чем такого же размера псы других пород, – вступился Женька.

– И кто ж нас, таких красивых, таких малюсеньких мисюток-симпампуток топить собрался? – нежно заворковала Ира. – И у кого бы это рука поднялась на такое преступление?

– А наверное, у того самого, кто за эту симпампутку двадцать штук с превеликим удовольствием отхватил, – в тон ей ответил супруг.

– Ну, ладно, пап, – одернул отца Женька своим подростковым колючим голосом.

– Это я так придумала, – хныкнула Люба, – простите меня, ну, просто если бы мы сегодня ее не взяли, другие покупатели уже хотели забрать. Она – лучшая из помета! Самая активная, самая недоверчивая, самая красивая. Вы же сами видите!

– Красавица! – восторженно подтвердила Женькина мама. – Мишутка-малютка.

– Имя уже дали? – спросил Федор, протягивая руку к мишуткиному паспорту.

– У нее все есть! И имя, и ушки купированы, и прививки! Смотрите тут, дядь Федь, ее Михаэла Северная Звезда зовут.

– В твою честь! – льстиво обратилась Аня к мужу.

Было совершенно очевидно, что женское население этажа влюблено с первого взгляда и навсегда в пушистую «симпампутку» Михаэлу.

– Ладно, Миха, добро пожаловать! – склонился над медвежонком Михаил.

Пушистая красавица немедленно улеглась на спину, подставив розовое детское пузо взрослому «компаньону».

Все человеческие сердца зашлись от нежности к новому члену семьи.

Давид и Вирсавия

Они собрались, как заведено годами, в общей – Любиной и Жениной – детской. Правда, в последнее время это ни в коем случае называть детской было нельзя. Обмолвившись, родители рисковали получить на свою голову шквал возмущения:

– Сколько можно! Забудьте! Мы не дети!

И даже:

– Хотите детей – родите себе еще!

Вот как!

Так что – ни в коем случае не в детской.