Блуждающая звезда (сборник рассказов)
Шрифт:
— Настоящий момент, — пробормотал Гермес и поднял голову. — Готово.
Забрав у сына перо, бог протянул его Орфею.
— Подпиши.
Тот на мгновение заколебался, но потом все же вывел свое имя. Рядом появились размашистая подпись бога и дата.
— Все формальности соблюдены. Сейчас приведут твою подружку.
Орфей издал глухое сопение, воспринятое богом в свой адрес.
— Ты не думай, что это сделал я. Ее похитил мерзавец Гадес. Сам знаешь, он мастер на подобные проделки. Я лишь отбил ее, чтобы вернуть тебе. — Орфей засопел еще громче. — Ах да, —
— А не пошел бы ты! — недвусмысленно предложил Орфей.
— Так не положено, Орфей. Ведь ты, как член божественного совета, должен думать об авторитете власти.
— Ну хорошо, — сдался певец. — Что петь–то?
— А хоть вот эту… — Бог прокашлялся и тоненько затянул:
— Где вы теперь, кто вам целует пальцы…
Орфей подхватил мелодию, старательно подстраиваясь под фальшивый тенорок бога. Гермес беззвучно хохотал, повернувшись к ним спиною. Жирные плечи его тряслись, словно куски свиного студня.
Была пропета еще одна песня, затем еще одна, прежде чем появился слуга, ведший за руку Эвридику. Увидев Орфея, девушка бросилась к возлюбленному и повисла на его плечах.
— Ладно, ладно, голубки, — проворчал бог, с нескрываемым вожделением поглядывая на загорелые ляжки Эвридики. — Поворковали и хватит. Певец, изложи ей суть нашего договора.
Орфей послушно объяснил возлюбленной, что она должна делать.
— И заруби у себя на носу! — встрял Зевс. — Ты, девка, не должна издавать ни звука, ни шороха, иначе я зачту твоему приятелю поражение. А ты, мой сладкоголосый соловей, ни под каким предлогом не должен оборачиваться.
— И не подумаю! — Орфей нагнулся к уху Эвридики и что–то прошептал. Девушка улыбнулась, что заставило бога нахмуриться.
— Надеюсь, хотя божественную волю не так–то легко одолеть.
Орфей расхохотался и неприличным жестом показал, что думает о божественной воле и ее обладателе.
— Хам, — процедил бог, когда Орфей направился по гаревой дорожке, ведущей к воротам. Он нежно лапнул руку Эвридики. — Красотка, может быть, тебе все же стоит подумать насчет того, чтобы остаться у меня.
— Я уже говорила тебе — женись!
— Мое солнышко, — проворковал сластолюбец. — Ведь я не турок какой–нибудь, чтобы иметь двух жен. Знаешь, сколько у меня было таких, как ты. Да послушай я каждую из вас, мне пришлось бы содержать целый гарем! Моя кошечка!
С этими словами бог ущипнул девицу за пухлую попку. В ответ она звонко шлепнула ловеласа по щеке.
— Тогда отваливай! Орфей обещал жениться на мне!
Не слушая новых увещеваний, Эвридика вырвалась из липких объятий и быстро сбежала по ступеням дворца. Гермес продолжал беззвучно хохотать, пребывая в совершенном восторге от этой сцены, пока его жирная спина не ощутила увесистый шлепок.
— Ну что, насмеялся?
— Да… я…
— Молчи! — велел бог. — Молчи и слушай. И прими форму.
Гермес кивнул и в тот же миг исчез в облаке розового дыма. Через мгновение он появился вновь, красивый и стройный. Бог оглушительно чихал.
— Аллергия на эту пакость, — пробормотал он, разгоняя правой
Гермес извлек из кармана штанов коробочку дистанционного передатчика и нажал на одну из кнопок. Земля возле входа в парк разверзлась, и из нее выскочил ивовый куст.
— Готово.
— Отлично! — одобрил бог. — Второе, двух киллеров к Сизифу. Наглец стал слишком болтлив. Да прикажи им работать мечами, а не ядом, как в прошлый раз. Старик напичкан противоядиями от головы до самой задницы — прямо Митридат [2] какой–то! И, наконец, третье, выпусти универсал, в котором сообщи всем, что певец Орфей сошел с ума и помещен в клинику Менад. Там знают, что с ним делать. Все понял?
— Да, отец.
— Тогда вперед, мой милый. Отдай все соответствующие распоряжения и, будь любезен, принеси мне цейсовский бинокль.
2
Митридат VI Евпатор, царь Понтийского государства,опасаясь быть отравленным, всю свою жизнь принимал значительные дозы ядов в качестве противоядия, обезопасив таким образом себя от покушений подобного рода.
Через миг бог, держа искомый предмет в руках, наблюдал за Орфеем.
Орфей шагал широко и уверенно, Эвридика, как и было велено, следовала за ним на должном расстоянии. Вот Орфей достиг ворот, и тогда бог нажал на одну из кнопок — третью в третьем ряду. Ивовый прут, самый близкий к тропинке, колыхнулся, словно от порыва ветра, и устремился прямо в лицо Орфею. Инстинктивно, защищая глаза, тот отвернулся и встретился взглядом с Эвридикой.
В тот же миг победно взревели динамики, спрятанные меж клумбами. Прибежавшие санитары скрутили Орфея, а выскочившие из дворца слуги потащили брыкающуюся Эвридику к ее новому господину.
— Воля бога — закон! — напыщенно продекламировал Гермес, заключив этой фразой текст уже готового универсала. Довольный своей работой Гермес беззвучно захохотал.
Бог вернулся во дворец и ласкал присмиревшую Эвридику, насвистывая при этом мелодию своей любимой песенки, которую только что столь фальшиво напевал на пару с Орфеем. Только теперь в его голосе не было слышно ни единой неверно взятой ноты.
Наступит миг — и Орфей обернется, ибо песня гаснущей природы преисполнена грусти и одиночества…
Люди старались реже бывать в Гефсиманском Лесу; считалось, что через него проходят пересекающиеся плоскости времени и пространства. Быть может, все это выдумал досужий мудрец, но по крайней мере здесь было в переизбытке непонятного и необъяснимого. Солнце могло вдруг раздвоиться, а день превратиться в ночь. Здесь царили таинственные шорохи, а на едва приметных тропинках можно было повстречать вервольфа, русалку или сатира. И подобная встреча не вызывала изумления, ибо в таком месте могло случиться что угодно.