Блуждающие токи. Затерянная на Земле
Шрифт:
Но надежды на врача не было, поэтому Роза выпустила грушу и начала пытаться сама вытащить себя из томографа. Она с трудом просунула руки внутрь, не чувствуя боли ни от раздирающей ей кожу иглы катетера, ни от ломавшихся до крови ногтей. Она истошно била руками по трубе изнутри, цепляясь и вытягивая тело оттуда. Но ничего не удавалось. Вместо этого Роза увидела поверхность трубы, будто прижалась к нему лицом. Она видела и свои руки, впереди, сзади, сверху, снизу, изнутри. Они сохранили форму, но были однородны по структуре, казалось, ещё чуть-чуть и она распадется
– Скорее! Скорее! Ей плохо! Выключите аппарат, выключите!
– до неё доносились крики отца, который пытался заглянуть внутрь, но Роза согнула ноги, насколько это возможно, преграждая ему обозрение.
Оглушительные звуки заглохли, и в кабинете началась шаркающая возня. Роза поняла, что, наверно, это ворвалась встревоженная её поведением Линдхнет и, возможно, отец в растерянности тоже движется по кабинету, но без определенной траектории.
Сосредоточенная на своих предположениях, Роза ощутила, что вновь видит перекладину фиксирующей панели перед своим носом, она скосила глаза: тот тоже был на месте. В это мгновение в трубу томографа заглянула Линдхнет:
– Роза! Что случилось? Ты в порядке?
Роза вздрогнула от её громогласного срывающегося голоса, но ничего не ответила. Линдхнет нажала на кнопку, и стол с Розой медленно выкатился на свет.
Она ощутила, как тело обмякло и распласталось от усталости, а сбивчивое дыхание с трудом поддавалось контролю, и поняла, как же сильно изматывает смещение частиц.
– Что случилось, Роза?
– Линдхнет наконец-то сняла дурацкую панель с её лица и сразу же полезла со своими вопросами.
«Какие эти люди любопытные!» - Роза с раздражением покосилась на неё, всё ещё лежа на столе, но, по-прежнему, молча.
Роза умолкла, наблюдая за действиями врача. Закончив с трепетом внимать словам своей пациентки, Корнелий радостно выводил в новом прямоугольнике «зрительные галлюцинации и галлюцинации в области осязания».
– Что? Выводите мне там в своем блокнотике транзиторный психоз?
– спокойно произнесла Роза, облокотилась на кресло и закинула щиколотку на колено.
Стурлссон в замешательстве поднял на неё глаза. Он думал о транзиторных психозах, однако в подсознании уже грезил о шизофрении. Параноидной шизофрении. Определенно. Уже придумывал, какие исследования проведет, какие труды по клинике психотических расстройств напишет. А его собственная книга о сновидениях психически больных? М-м-м, кажется, он отхватил свою главную героиню…
– Так что, может, назначим мне антипсихотики и разойдемся?
– героиня будущей книги Корнелия вопросительно вскинула брови и так посмотрела на врача своим непосредственным взглядом, что тот сперва растерялся от её прямолинейности. Но затем Корнелий стремительно принял важный вид:
– Я полагаю, на данном этапе выявления болезни не стоит спешить с диагнозом, нужно изучить всё аспекты заболевания, -
– Роза, скажи, пожалуйста, вызывают ли у тебя страх или тревогу замкнутые пространства? Бывает ли такое, что по необъяснимой причине у тебя возникает паника в лифте, например, ощущение удушья? Сильное сердцебиение?
– Доктор, Стурлссон, я жила в трехэтажном особняке все детство, - Роза многозначительно обвела кабинет Корнелия глазами, - я не ездила на лифте. Но, чтобы Вам было, что записать в своем блокнотике, скажу: около девяти тысяч восьмисот пятидесяти пяти часов своего детства от трех до двенадцати лет я провела в шкафу, предаваясь беспредельному одиночеству.
Однако Корнелий даже не потянулся к своей записной книжке.
– Полагаю, ты не слишком любила проводить время со сверстниками?
– Они мешали мне думать. К сведению, сейчас ничего не изменилось. Однако иногда они могут быть полезны…
Доктор Стурлссон с трудом удержал за зубами напоминание-вопрос о предполагаемой «пользе».
«Не время, ты можешь спугнуть крупную рыбу мысли» - останавливал себя психиатр-рыбак.
Роза расслаблено откинула голову назад и прикрыла глаза, но в её мнимом спокойствии прослеживалось напряжение и сосредоточенность караулящего свою жертву питона.
«Не попаду я в твою ловушку, не дождешься!» - Корнелий ухватил за хвост странную мысль в своем сознании и подивился её наличию.
«Кажется, психоз начинается у меня», - подумал он, анализируя, почему же ему показалось, будто она ждет именно этого вопроса.
Стурлссон сосредоточенно почесал седовласую чуть редеющую равнину на темени, зачесанную на бок, и продолжил опрос:
– Тебе нравится в шкафу?
– Не видно конца пространства и кажется, что оно бесконечно в своей черной пустоте… - с задумчивой угрюмостью протянула девушка.
Поразмыслив, Корнелий счел этот ответ за положительный.
– В шкафу ты слышала голоса?
– он снова спросил метко и однозначно.
– Ваше время закончилось, доктор, - Роза недружелюбно улыбнулась и мотнула головой вверх, в сторону настенных часов.
Пока Корнелий недоумевал, как она могла видеть время на часах, что были у неё над головой, Роза покинула его кабинет несколькими шагами и одним дверным хлопком.
– Как прошло?
– при виде дочери сидящий на одном из ряда металлических стульев Эдуард вскочил.
– Полагаю, весьма увлекательно для доктора Стурлссона, - девушка с серьезностью пожала плечами, - я думаю, он хочет рассказать тебе о моих успехах.
– Роза, мы же говорили с тобой об этом, - Эдуард нахмурился, но без злобы, - он хочет тебе помочь, не стоит его недооценивать.
– Я много ему поведала о своей жизни, - Роза поджала губы и развела руками в ответ на упрек.
– Сейчас выясним, - ответил мужчина и осторожно зашел в кабинет.
– Доктор Стурлссон?
– О, господин Ротенгоф, проходите.