Блуждающий Неф

Суздаль Александр

— А где эта зелёная жаба? — спросил он, осматривая всех.

— Кто? — не понял Занзир.

— Грохо Мом! — рявкнул Монсдорф и побежал к кибиткам. Он выкинул из них всё, прямо в грязь, но Грохо Мома не нашёл.

— Куда он девался? — подошёл он к Кристлину.

— Я не знаю, — сказал Кристлин.

— Его не было у костра, — подтвердил Занзир. — А что происходит?

— Это тебя не касается, — грубо оборвал его Монсдорф и бросил Кристлину: — Смотри за вещами!

Разъезжая

ногами по грязи, он быстро шагал вперёд по обочине дороги, которую размыл дождь и превратил её в мутный ручей. Монсдорф был вне себя от ярости — мечта его жизни по воле мерзкого зелёного создания могла превратиться в пыль. Оставалась ещё надежда, что Преображённую он сможет найти самостоятельно, без карты и перстня, ведь она была совсем близко.

Он шагал, громко ругаясь, чтобы выплеснуть злобу и начать нормально рассуждать. Ведь только своей железной волей и логикой он добился того, что нашёл способ продлить свою жизнь до бесконечности, и он не позволит, чтобы какая-то зелёная тварь всё испортила. Он обогнул выступающий к дороге лесок и тут, совсем неожиданно, нос к носу, столкнулся со здоровым рыжим зверем, так похожим на кота, но гигантских размеров.

Он оцепенел, решая, что делать: то ли полыхнуть в кота огнём, то ли наложить на него заклятье и обездвижить. Но взгляд зверя, пронзивший его насквозь, и тяжёлая волна, окутавшая все его тело, говорило о том, что перед ним совсем не зверь, а что-то другое, сильное и неотвратимое одновременно. Он почувствовал, что зверь копается в его голове, выуживая все мысли, которые Монсдорф спрятать не мог, даже если бы захотел.

— Не вздумай этого делать, — сказал зверь прямо ему на ухо и Монсдорф растерялся, не понимая, на что наложен запрет. Зверь легко его обогнул и пошёл дальше, не оборачиваясь, а Монсдорф застыл на месте, обливаясь потом и запоздалым страхом. То, что было, было хуже смерти. Это была неизбежность.

* * *

Маргина не знала, кто такой Блуждающий Неф, но её чутье подсказывало, что этот человек совсем не с этой планеты. Вероятнее всего он каким-то образом причастен к Хранителям, но она никогда не встречала Хранителей такого типа — не всегда любящих людей. Впрочем, Хранители, как и люди, могли быть разными. Поэтому Маргина немного успокоилась, ведь Неф, пока, не делал им ничего дурного. Только непонятно, почему Русик называет его отцом.

Маргина, как могла, успокоила Вету, так неожиданно потерявшую Русика. Впрочем, зачем этому Нефу Русик? Нужно с ним поговорить, может не всё так плохо. С этим намерение она принялась искать Блуждающего Нефа. В ближайшей рощице, под дубом сидел Балумут и недовольно щелкал жёлуди.

— Балумут, ты не видел здесь Нефа? — спросила она, почёсывая его горб на спине.

— Я этого гада и видеть не хочу, — злобно сказал медведь, подставляя Маргине всю спину.

— Ну, правда, скажи — ты не видел? — сказала Маргина, работая двумя руками.

— Хорошо, — согласился сказать Балумут, — он занял моё место.

Маргина тут же бросила его чесать, и пошла к дубу на краю острова.

— Как всегда, — подытожил Балумут, — пока ты им нужен, они и пятки тебе готовы чесать, а потом…

И он огорчённо махнул лапой.

Неф стоял на краю острова и смотрел вперёд, а в воздухе, бахвалясь перед отцом, выделывал пируэты Русик. Маргина подошла к обрыву и посмотрела вниз — там расстилалась степь.

— Мама, посмотри, — крикнул ей Русик, снова шугая вверх и вниз. Маргина улыбнулась ему и помахала рукой.

—

Мы с вами, оказывается, родственники, — ехидно улыбнулся ей Блуждающий Неф.

— Об этом я и хотела поговорить, — сказала Маргина, нашедшая предлог для разговора. Она рассказала о том, как нашла Русика, о споре с Балумутом, о Вете и её любви к Русику, о Лотте, погружаясь в мелочи и сама, ещё раз, переживая события. Блуждающий Неф давно считал всю информацию с головы Маргины, но внимательно вслушивался в вибрации её голоса, сравнивая их с событием, и, сожалением, констатировал, что мысли и эмоции людей богаче и красочней его, Нефа.

Маргина, с увлечением рассказывающая о Русике, увидела отрешённое лицо Нефа и резко остановилась.

— Рассказывай, — сказал ей Неф, выразив на лице улыбку.

— Да я, собственно, все уже рассказала, — ответила Маргина, так и не поняв, что об этом думает Неф. Он помолчал немного и, пронзительно глядя Маргине в глаза, сказал:

— Русик скоро вырастет и сам определит с кем быть. Я его удерживать не стану.

— Спасибо, — сказала Маргина и, обернувшись, тихо пошла к дому Лотта.

Таинственный остров резко остановился и Маргина, не удержавшись, повалилась на землю.

— Что случилось? — спросила она у Нефа. Тот, не оборачиваясь, сказал:

— Мы прибыли на место.

* * *

Хрустальный колокольчик призывно зазвенел и Рохо, снижаясь, погрузился в молочное облако, которое скрыло всё с глаз. Глаза лебедя даже мешали, и Рохо прикрыл их, наблюдая внутренним зрением все пространство между гор и долину внизу, где горящими красными точками отмечались кусочки плоти Блуждающего Нефа. К смущению Рохо там же горели и зелёные точки, явно не принадлежащие его хозяину, но Рохо решил собрать и их, а Неф пусть решает, что ему нужно.

Он записал все координаты в свои глифомы, с полной характеристикой точек, и принялся методично обходить их, сливая внутри себя кусочки найденной плоти в две большие капли. Чужие остатки собрались быстро, а мелко рассыпание зерна хозяина пришлось собирать более тщательно.

«Как будто всё», — подумал он, подбирая последнюю каплю прямо из ручья, текущего по изрытой водой дороге. На всякий случай Рохо раскинул сетку на пространство вокруг, чтобы не пропустить какую-нибудь кроху, и сразу же почувствовал незнакомца. Тот мощной волной накрыл его, сразу блокировав все движения, и Рохо с удивлением увидел глазами лебедя огромного рыжего кота, который, сверкая зелёным взглядом, рассматривал его снаружи и изнутри. Кот тут же слизнул красную каплю, собранную Рохо и, ухмыляясь кошачьей рожей, сказал:

— Спасибо!

Потом принялся ковыряться в нем, на что Рохо ничего ответить не мог, так как был внутренне скован намного крепче любых оков. Последнее, что он почувствовал, это то, что незнакомец копался в его глифомах, а дальше его эго отключилось.

* * *

Анапис недолго путешествовал в одиночестве. Он шёл вдоль реки Кансии, поднимаясь к её истокам, пока не почувствовал своим натренированным взглядом, что за ним следят. Другой, быть может, не заметил, но Анапису достаточно было одной сломанной ветки или нечаянной метки на коре дерева. Его вели и спереди, и сзади, что говорило о многих наблюдавших. Прикинув это, Анапис перестал беспокоиться — если его хотели бы убить, то давно бы это сделали. Пусть сопровождают, ему же безопаснее от других племён. То, что это были маео, Анапис понял сразу, и решил не проявлять враждебности и вести себя крайне осмотрительно и осторожно.