Блуждающий огонь

Кей Гай Гэвриел

У него за спиной Джаэль прокашлялась и сказала неожиданно кротко:

– Пока что нет ни малейших признаков опасности, Пуйл. И Ваэ, и сын ее говорят то же самое. Да и мы все время за ним следили. Я не так уж глупа, как тебе кажется.

Он обернулся.

– Мне совсем не кажется, что ты глупа, – сказал он. И выдержал ее взгляд, хотя она смотрела на него несколько дольше, чем нужно. А потом он заставил себя повернуться к Дженнифер.

Она весь этот год была несколько бледновата, и уже давно с ее высоких скул исчез обычный

здоровый загар, но никогда еще Полу не доводилось видеть ее такой мертвенно-белой, какой она стала сейчас. В смятении он даже на какой-то миг вспомнил о Фордаэте.

Нет, перед ним была смертная женщина, и эта женщина так невообразимо страдала, что непонятно было, как она еще жива. На ее побелевшем лице высокие скулы выделялись особенно сильно, даже неестественно, и Полу даже показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Дженнифер на минутку закрыла глаза, посидела так, потом снова открыла их и сказала:

– ОН сказал тому гному, что я должна УМЕРЕТЬ. Сказал, что для этого ЕСТЬ ПРИЧИНА. – Голос ее был ломким от боли и болью отзывался у него в сердце.

– Я знаю, – сказал Пол так нежно, как только умел. – Ты мне рассказывала.

– Какая же иная причина убивать меня? Только… только ребенок! – Как можно дать покой и утешение душе, с которой сотворили такое? – Какая может быть иная причина, Пол? Разве может быть иная причина?

– Не знаю, – прошептал он. – Возможно, ты права, Джен. Пожалуйста, перестань.

Она попыталась перестать и обеими руками стала вытирать слезы. Джаэль неловко подала ей шелковый носовой платок, и Дженнифер снова посмотрела на Пола.

– Но если я права… если он боялся, что этот ребенок родится, тогда… разве Дариен не должен обязательно быть ХОРОШИМ? Воплощать добро?

Ах, как много затаенного желания было в этом вопросе, как много души! Кевин бы на его месте солгал. Любой бы из тех, кого он знает, солгал бы – на его месте. А он, Пол Шафер сказал – очень тихо:

– Да, он обязательно должен быть хорошим. Или, возможно, соперником Могрима. Джен, мы НЕ МОЖЕМ узнать, кем именно он будет. И поэтому мне нужно знать, где он.

А Дьярмуд и его парни в это время погоняют своих коней. Вскоре они обнажат мечи и боевые топоры, будут стрелять из луков, метать копья. Будут храбры или трусливы, будут убивать или сами будут убиты, но всегда будут связаны друг с другом и со всеми остальными людьми.

Он поступит иначе. Он пойдет один во тьме навстречу своему последнему сражению. Он, который тогда вернулся почти с того света, скажет слова холодной и горькой правды и заставит женщину с израненным сердцем плакать так, словно сердце это прямо сейчас разорвется.

Двух женщин. Ибо светлые слезы невольно текли и по щекам Джаэль. И это она сказала вдруг:

– Они перебрались на озеро. В домик Исанны. Он давно пустует, вот мы и решили их туда отправить.

– Почему?

– Он ведь из андаинов, Пуйл. Я как раз рассказывала

об андаинах Дженнифер, когда ты к нам подошел. Они растут и взрослеют не так, как мы, обычные люди. Еще нет года, а он выглядит, как пятилетний. И сейчас растет еще быстрее.

Рыдания Дженнифер стихали. Пол подошел к скамье, на которой она сидела, и сел рядом. После долгих колебаний, он взял ее руку и поднес к губам.

А потом сказал:

– Я не знаю никого, кто был бы красивее и лучше тебя, Джен. И каждая рана, которую я наношу тебе, в сто крат болезненнее отзывается в моей собственной душе, поверь. Я своей судьбы не выбирал, став таким, какой я есть. Я даже не очень уверен, что сам понимаю, какой я есть.

Он не смотрел на нее, но чувствовал, что она его слушает, а потому продолжал:

– Ты плакала от страха, опасаясь, что могла нечаянно выпустить на волю Зло. Я скажу лишь, что этого мы пока узнать все равно не можем. Зато вполне возможно, что Дариен станет нашей последней надеждой. И давайте все-таки помнить… – он поднял глаза и увидел, что Джаэль тоже подошла совсем близко, -… давайте помнить все трое, что Ким в пророческом сне открылось его имя, так что свое конкретное место у него в этой жизни есть. На Гобелене, созданном Великим Ткачом.

Дженнифер больше не плакала. И руку свою у него не отнимала. А вскоре подняла на него глаза, но обратилась к Джаэль:

– Объясни мне, а как ты отсюда за ним следишь?

Жрица, казалось, была застигнута врасплох.

– Лила, – только и сказала она.

– Та девочка? – спросил Пол, догадываясь, но не совсем уверенный. – Та самая, что тогда нас подслушивала?

Джаэль молча кивнула. Потом подошла к лежавшей на боку арфе и тронула одну за другой две струны. Еще немного помолчав, она пояснила:

– Лила каким-то образом настроена на своего названого брата. Как в точности это происходит, я не понимаю, но она ВИДИТ Финна, а он почти всегда неразлучен с Дариеном. Кроме того, мои жрицы раз в неделю доставляют им все необходимое.

У Пола от ужаса пересохло в горле:

– А что, если на них там нападут? Разве его не могут просто забрать и увезти?

– А с какой стати на них там будут нападать? – ответила ему вопросом на вопрос Джаэль, снова слегка трогая струны арфы. – На мать с двумя детьми? Да и откуда кому известно, что они там?

Нет, это просто какая-то фантастическая беспечность!

– А волки? – упорствовал он. – Волки Галадана?

Джаэль покачала головой.

– Их там не бывает, – сказала она. – И никогда не было. Это озеро охраняет от них некая сила.

– Какая сила? – спросил он.

– Не знаю. Правда, не знаю. Никто в Гуин Истрат этого не знает.

– А вот Ким знает, я уверена, – сказала Дженнифер.

Они довольно долго молчали, слушая, как Джаэль тихонько перебирает струны арфы. Ноты падали невпопад, точно играл ребенок.