Блуждающий Равноценный обмен 2

Шилов Игорь Александрович

– И чего, ты хочешь сказать, что в вашем полку другие оклады были?
– не успокаивался бывший доброволец.

– Откуда мне знать другие или такие же? Но мне столько платили, зачем мне врать - ответил я ему.

– Ладно, потом разберётесь кому и сколько, а сейчас посуду мыть надо. Твоя очередь сегодня - поглядев на меня, сказал Трофим.
– Жрал бесплатно, отработаешь.

Подольше поспать утром не получилось, хотя никто меня специально не будил. Какая то сволочь крикнула

во всю глотку: - "Подъём!", все сразу и проснулись. А по новой уснуть в комнате, где кроме тебя ещё десять мужиков ночует, не реально. Пришлось вставать и собираться вместе со всеми, хотя ещё вчера вечером делать этого я вроде бы и не собирался.

– У тебя паспорт есть? Вчера забыл поинтересоваться?
– спросил меня Серёга, одеваю рубаху и сильно зевая при этом.

Он чего всю ночь обо мне думал? Так ему хочется пристроить меня к себе в цех?

– Есть. С разрешением жить в Америке. А тебе зачем?

– На завод без документов не берут - напяливая штаны, сказал знакомый.
– А то, что с разрешением так это даже лучше, больше веры тебе будет, когда будешь говорить, что на сборке автомобилей работал.

Завтракали снова дома, ассортимент блюд ничем не отличался от ужина, те же яйца с салом и такие же чёрствые баранки, к чаю. Не знаю, как у остальных, а мой желудок такого издевательства над собой долго терпеть не будет.

– Серёга, а чего вы хотя бы на завтрак в столовую не ходите?
– спросил я идущего рядом рабочего, когда мы бодро вышагивали, вместе с остальными, в сторону завода.

– Наша только в обед работает, а другие далеко - ответил он, не здорово поёжившись.

– А в трактир?

– Ты чего, там же дорого?

Завод меня не поразил, он меня уничтожил. Пускай и не довелось мне дома побывать на заводах, да и здесь, кроме того, что сам купил, нигде не бывал, но и без дополнительных знаний было предельно ясно, чтобы такую громадину построить, надо года три, безвылазно, сидеть в казино и то не известно, хватит ли денег. Это тебе не мастерская по сборке и не кирпичеделательное предприятие. Это! У меня даже не нашлось вариантов, с чем можно было бы сравнить такие масштабы.

Пока мы добрались до цеха, куда меня пытается устроить новый друг, нам пришлось попетлять между тремя огромными корпусами, одной конюшней, возле которой стояло штук двадцать саней, двумя складами и громадной, очищенной от снега, площадкой, где стояло примерно тридцать деревянных ящиков, метров под пять в высоту.

– Это уже готовые к отправке станки - просветил меня Сергей, ставший временным экскурсоводом.
– А вон и наш цех. Между прочим, самый новый и самый большой, на всём заводе.

Корпус цеха действительно большой, как и сам завод, официально название, которого немного отличалось от того, какое ему дал мой вчерашний извозчик. "Станкостроительный завод Одинцова" рекламировал своей вывеской одновременно продукцию завода и фамилию владельца, его на предприятии, как я смог понять из вчерашней беседы, многие уважали. Цех, куда мы зашли был на столько же светлым, как и ресторан "Медведь".

Назывался он, цехом сборки карусельных станков КСЗО-1. Почему именно так, выяснить у Сергея я не успел, он дёрнул меня за рукав и сказал:

– Пошли за Трофимом. Может Михалыч захочет на тебя лично посмотреть.

– А Михалыч, это кто?
– спросил я, ускорив шаг.

– Мастер. Ты главное не робей, он нормальный.

Мужик лет тридцати пяти, сорока, числившийся мастером, был такого маленького роста, что нам всем пришлось смотреть на него сверху вниз, но это не мешало ему чувствовать себя хозяином положения.

– Значит говоришь за границей работал. Что же, это не плохо. Но наш станок не хуже ихних, я бы даже сказал он более современнее, чем выпускают те же англичане или немцы. А планшайбы таких размеров, как у нас, нет ни у кого - авторитетно высказался, образованный мужчина.

Затем он попросил мои документы, поинтересовался, где конкретно я работал и только после этого, сказал Трофиму:

– Что ж, у вас в бригаде не комплект, к тебе его и отправим. Думаю, Давид Николаевич, возражать не будет, тем более ты за него ручаешься.

Так, за неполные десять минут, без всякого заявления, меня приняли на работу, а ещё через пятнадцать я получил новенькую робу, личный шкафчик в раздевалке и ровно в восемь часов приступил к разглядыванию сооружения, которое в последствии должно стать КСЗО-1.

Всего таких, будущих станков, в здании, длина которого составляла метров сто пятьдесят, а ширина не меньше десяти, стояло восемь штук, в разной стадии готовности. К одному из них меня Трофим и подвёл.

– Здесь будет твоё рабочее место. Сергей тебе всё расскажет и покажет, учись.

Первую половину дня чувствовал себя, как козёл в чужом огороде. Нет, крутить гайки и вставлять болты в отверстия, у меня получалось не хуже, чем у двух других участников процесса сборки станка, а вот, что за чем делать, с этим приходилось обращаться к кому нибудь из старых рабочих или просто стоять и ждать, когда один из них подойдёт ко мне и скажет, чем дальше заниматься. На мой взгляд такая работа на много тяжелее, чем любая другая. Чувствовать себя дураком никогда не нравилось, а в данном случае я себя именно так и чувствовал.

– Серёж, а у вас есть чертежи или пособие какое нибудь по сборке - спросил я наставника, во время обеденного перерыва.

– Конечно. В тех бюро лежат. Там и чертежи и тех процесс имеются. Только тебе к ним рановато идти, надо хотя бы недельки две с железом повозится.

– А тех бюро это, далеко?

– Нет. Напротив, закутка Михалыча. Но я тебе ещё раз говорю, не ходи ты туда, только хуже себе сделаешь.

Можно сказать, что я внял совету приятеля, во время обеденного перерыва до бюро так и не добрался. Очередь в столовку была большая, поэтому времени хватило лишь на то, чтобы поесть и пять минут перекурить на свежем воздухе. А потом снова пришлось делать вид, что всё понимаю, только торможу немного во время поиска нужной детали, по неопытности.