Блюдце, полное секретов. Одиссея «Пинк Флойд»
Шрифт:
Буквально сразу за «Meddle» последовал второй саундтрэк ФЛОЙД к фильму их друга Барбета Шредера (помните «More»?) — на этот раз о французских хиппи, отправившихся перенимать обычаи и образ жизни туземцев Новой Гвинеи, попутно разыскивая затерянную долину и смысл жизни. Хотя фильм вышел под названием «La Vallee», альбом назывался «Obscured by Clouds» — по пульсирующему инструменталу, который создавал неповторимую атмосферу для начала «живых» флойдовских концертов, впрочем, как и для самой пластинки и фильма.
Едва ли диск страдает от того, что был записан практически за неделю с небольшим
Доминирующим инструментом на этих достаточно сырых и непосредственных композициях выступает соло-гитара Дейва Гилмора. О шкале же Дейва стоит упомянуть особо. И сегодня в числе своих самых любимых он называет умопомрачительную «Childhood's End» («Конец детства»), названную так по классике научной фантастики — книге Артура Кларка (Arthur С. Clarke), даже несмотря на то, что в момент записи в тексте не хватало одного куплета. С тех самых пор Роджер мог бы избавить Дейва от необходимости самому писать тексты песен.
Наиболее примечательный текст Роджера на этом альбоме, несомненно, «Free Four» («Три-четыре»), причем трудно себе представить песню, менее связанную с освоением космоса или даже Новой Гвинеи. Название идет от шутливого отсчета: «Раз-два-три, начали!» («one-two-free-fowah!»). Сама песня такая же неудержимо веселая и — если обратить внимание на слова — неуместная здесь до абсурда. «Free Four» — веха на пути к «The Wall» и «The Final Cut» — при ближайшем рассмотрении оказывается стенаниями дряхлого старца, на смертном одре бормочущего о жизни, которая прошла «в мгновение ока», хотя он и готов к «холодному долгому отдыху». Единственным моментом в песне, имеющим отношение к научной фантастике, является тот факт, что этот старик со странностями — не кто иной, как G. Roger Waters собственной персоной, размышляющий о еще более короткой жизни своего отца, «похороненного, как крот, в лисиной норе»… Эта песня знаменует собой первое появление в композициях ФЛОЙД фразы «on the run» («в бегах»), где слово «run» стало олицетворением, пользуясь лексиконом Уотерса, «паранойи».
В мрачном свете «Free Four» мотивы, которые двигали 28-летним Уотерсом, —
«All aboard for the American tour…Maybe you'll make it to the top!»(«Скорее на борт все, в американское турне…Вполне возможно, пробьетесь вы наверх!»),— неожиданно кажутся довольно неискренними. На самом деле едва ли трехминутная поп-вещица могла отражать такой циничный взгляд на окружающий мир. Общее впечатление от этой мелодии таково, что она принадлежит человеку, который добродушно улыбается при вынесении смертного приговора — причем своего собственного. Ведущие американских FM-радиостанций пускали недлинную и ритмически энергичную «Free Four» в эфир несравнимо чаще, чем любые другие композиции ФЛОЙД. Наибольшая ирония заключается в том, что наспех записанный саундтрэк к фильму
Вскоре после написания музыки к «La Vallee» музыканты снялись в своем собственном фильме. «PINK FLOYD At Pompeii» — это живой концерт, на котором в качестве зрителей охотно выступали призраки — лица живших две тысячи лет назад людей, запечатленные на фресках и статуях. В своих лучших традициях во время исполнения «Echoes», «One Of These Days», «Set The Controls For The Heart Of The Sun», «Careful With That Axe, Eugene» и «Saucerful Of Secrets» ПИНК ФЛОЙД использовали визуальные эффекты на концертах и пиротехнику, органично сочетая их с видами руин Древнего Рима и вулкана Везувия.
В такой сверхъестественной обстановке выступление ФЛОЙД наполнялось довольно мрачным смыслом, который, по словам господина По, соответствовал «дивной и чудной стране, которая духом живет, вне ПРОСТРАНСТВА и вне ВРЕМЕНИ». Первоначально предназначавшийся для европейского телевидения, этот поистине космический блиц-криг в сентябре 1972 года был представлен широкой аудитории на Эдинбургском фестивале искусств. Юридические осложнения, однако, вынудили отложить выход фильма на большой экран почти на два года.
Выступления на фоне исторических развалин станут привилегией ПИНК ФЛОЙД, апофеоз которых приходится на 15 июля 1989 года. В тот вечер состоялся бесплатный концерт для двухсот тысяч потомков древних римлян на плавающей сцене в Венеции.
А примерно годом раньше, в нескончаемом турне «Momentary Lapse Of Reason/Delicate Sound Of Thunder», в бурлящей гримерной, за несколько минут до начала концерта в Питсбурге, автор этих строк имел возможность пообщаться с осветителями, телохранителями, вокалистами и музыкантами ФЛОЙД из так называемого «вспомогательного» состава, а за пару минут до начала передо мной оказались не кто иные, как сами господа Гилмор, Мейсон и Райт. Разговор зашел о «ПИНК ФЛОЙД в Помпеях» и недавнем выходе концерта на видеокассете.
«Это такой фильм, — сказал Дейв, — который нужно показать по телевидению один раз поздно вечером. Не думаю, чтобы он хорошо пошел на видео». «Действительно, очень интересный фильм», — поддержал разговор Ник. Рик поставил точку: «Единственной проблемой было найти режиссера!». Тут трех музыкантов вызвали на сцену, и над Колизеем двадцатого века, названном Three Rivers Stadium, поплыли первые аккорды «Shine On You Crazy Diamond».
В начале 1973 года, когда разгорелись болезненные дискуссии о судьбе его фильма, режиссер Эдриан Мейбен (Adrian Maben) смонтировал дополнительные кадры работавшей в студии и перекусывавшей в перерыве группы, обсуждающей весьма популярную идею о том, что их музыку создают машины.
ДЭВИД ГИЛМОР: «Все это — лишь развитие того, что придумываем мы сами. Для того, чтобы «что-то» получить, нужно, чтобы это «что-то» сформировалось у тебя в голове. Аппаратура, на самом деле, не думает о том, что делать дальше. Она не может себя контролировать. Любопытно было бы посмотреть на то, что смогут сделать четыре человека, ничего в этом не понимающие. Просто дайте им оборудование и поставьте условие, чтобы они с таким оборудованием управились. Вышел бы интересный, весьма интересный эксперимент. Думаю (широкая ухмылка), мы бы преуспели больше».