Блюдо шахиншаха
Шрифт:
— Да, — подтвердила Лера.
— Куда они от вас поехали — по Соликамской вниз или вверх?
— Вверх.
— Выходит, к нам, на главную… Но вот какое дело — никаких ценностей у нас на станции пока нет.
— Ты что-то не то говоришь, — заволновался Костя. — Твои ребята все проверили?
— Если я говорю, что нет, значит, нет!
— Тут вообще какая-то странная история получается, — сказала Лера. — В городской управе ничего не знают о том, что экспонаты уже вывезены. Сегодня оттуда приходил доктор Федоров.
— Ничего странного, — Костя
— Между прочим, я вас помню, Лера, — сказал Андрей. — Вы ведь Агнии Ивановны дочка, Сынишка мой у нее в школе учился… Как она сейчас?
— Мама зимой умерла.
5
На другое утро Рысин проснулся с тягостным чувством совершенной вчера оплошности.
Не глядя на жену, выпил приготовленный для него можжевеловый отвар с шипицей, помогавший от почечной колики, выплюнул ягоду прямо на пол и отправился в комендатуру.
Чего-то он не доглядел при осмотре кабинета Желоховцева, каких-то очевидных умозаключений не сделал. Это было чувство упущенных возможностей, знакомое Рысину по прежним делам и, как правило, никогда его не обманывавшее.
Тышкевич был не в духе, встретил помощника вопросом:
— Как долго вы еще намерены возиться с этим профессором?
— Пока не верну коллекцию законному владельцу.
— А если красные войдут в город прежде, чем вы это сделаете?
— Вор остается вором при любой власти. Я постараюсь передать материалы расследования тому, кто займет мое место… В том случае, разумеется, если это будет иметь смысл.
Последнее соображение Рысин высказал с таким видом, будто изрекал абсолютную истину, притом очевидную.
«Или он болван, или притворяется, — Тышкевич рассматривал Рысина — без шинели тот выглядел еще курьезнее. — Дожили, одним словом…»
— Профессор подозревает в краже некоего Трофимова, — намеренно не вдаваясь в подробности, Рысин решил коротко ввести коменданта в суть дела. — Но при теперешнем положении вещей найти его в стотысячном городе очень непросто…
— Бывший студент-историк? — спросил Тышкевич.
Рысин удивился такой неожиданной осведомленности:
— Совершенно верно.
— Это становится любопытно, — Тышкевич протянул ему листок с синим машинописным текстом. — Читайте!
«Военному коменданту Слудского р-на п-ку Тышкевичу, — прочел Рысин. — Секретно. Вчера в ресторане Миллера был опознан большевистский агент Константин Трофимов, в прошлом студент историко-филологического факультета Пермского университета. Прибыл в город с неизвестными целями, предположительно для совершения диверсий. Возраст 23 года. Приметы: рост средний, худощав, глаза серые, надбровные дуги сильно развиты, нос толстый, волосы короткие темно-русые, усы рыжеватые. Одет в студенческую тужурку с неформенными пуговицами, носит
Ниже была сделана карандашом странная приписка: «Гедиминович! Ты доверчив, как институтка! С кем ты сидел вчера у Миллера? К.»
— Это не нужно читать! — Тышкевич взял у Рысина бумагу. — Идемте сейчас в караульню. Выделяю вам трех человек. Потрудитесь организовать наблюдение в указанных пунктах.
— Но я занимаюсь уголовными делами, — возразил Рысин.
— Теперь это не имеет значения…
Они вышли в коридор.
Навстречу им выкатился из-за угла маленький плотный человечек.
— Вы поручик Тышкевич? — спросил он, размахивая носовым платком. — Я член городской управы доктор Федоров.
— Ну? — без особого воодушевления произнес Тышкевич.
— Мы вынуждены обратиться к вам за помощью, — Федоров стоял почти вплотную к нему и для вящей убедительности норовил ухватиться за портупею коменданта. — Три дня назад из научно-промышленного музея неизвестными лицами вывезены ценнейшие экспонаты художественной коллекции…
— А! — Тышкевич сделал неудачную попытку прорвать заслон. — Городской голова телефонировал мне об этом.
— Это ценнейшие экспонаты! — воскликнул Федоров. — Мы сражаемся за цивилизацию, и судьба культурных ценностей никого не должна оставлять равнодушным!
Тышкевич грозно навис над ним:
— Знаю я ваши ценности. Чугунная свинья и две голых бабы работы неизвестных художников! — Поручик, потеснив Федорова, направился к выходу.
Рысин, с большим вниманием слушая обе стороны, сам не проронил ни слова. Он уже начал догадываться, с какой целью прибыл в город Константин Трофимов, почему Желоховцев не захотел говорить о своих подозрениях более внятно.
Однако делиться своими догадками с Тышкевичем он вовсе не собирался. У них были разные задачи. Тышкевичу нужно поймать красного агента, а ему, Рысину, — отыскать коллекцию.
«Царапины, расположение царапин, — внезапно подумал Рысин. — Вот что он упустил из виду, осматривая кабинет Желоховцева!..»
Около девяти часов утра, под насыпью железной дороги на полпути между университетом и заводом Лесснера путевой обходчик обнаружил труп молодого человека в студенческой тужурке, о чем незамедлительно донес начальнику вокзальной охраны. Тот выслал на место двух солдат с унтер-офицером, дав последнему инструкцию: долго не возиться, доставить тело в университет или в комендатуру — смотря по обстоятельствам, и сразу возвращаться на станцию. В конце июня 1919 года забот у начальника вокзальной охраны было много, а солдат мало — некоторые посты, определенные караульным расписанием, вообще не выставлялись.