Блюгид по Африке

Юна Летц

На следующий день мы спрятали всю мою постыдную брендовую одежду, поехали в единственный в городе большой магазин и накупили поло, которые были в основном мне малы, потому что это все, что осталось. В следующие годы я буду одеваться в основном в аэропортах.

Продукты мы купили прямо на полу – на улицах женщины сидели на платках, называемых капуланами, и продавали танжерины, которые сняли с дерева за углом. Кроме того, там лежали манго и папайи, которых мы взяли большой пакет по причине чрезвычайной дешевизны, приехали в посольство и ели, раздирая руками, – это я так, аморадо

уже пресытился этим и просто создавал компанию.

Африка стала моей любовью, моей смелостью, стержнем моей жизни. Но это потом. Сначала я спала. Чтобы стать принцессой, нужно поспать годик-другой. Именно так и происходила акклиматизация. Утром ты поделал пару дел, а потом приходит сон, берет тебя на руки и относит прилечь на пару минут. Когда ты открыл глаза, уже четыре. Пора готовить ужин. Но все же через некоторое время я поняла, что мои сны стали сильней, а контакт с миром гуще.

Кроме того, я поняла вот что: Африке не нужны загустители, там и так все очень густое. Папайя, танжерин, джинджер. Нежные лепестки пряничного перца и кофейного ладана. Очень крепкие, ярко сложенные дни, каждый из которых – шкатулка тепла, трогательности, милоты, нелепости и стихийной вывернутости явлений мира. Нараспашку – это здесь. Все целиком въесть – это тоже здесь. Бармалей – это не здесь. Это Африка, дети, она мало кому понятна, но, если влюбился, дороги обратно нет, будешь приезжать и проведывать ее тарелки гор, и ее праздничные порядки, и ее манговые деревья и ее оглушающее звездное небо, такое сильное в своей красоте, что слеза капкап. Антилопа. Жираф. Зебра. Импала.

Мапуту на рассвете

Мапуту – квадратный, пыльный, веселый. В 1781 году португальцы основали тут укрепленное поселение, которое назвали Лоренсу-Маркиш в честь находчивого португальского купца, который в 1544 году исследовал часть юго-западного побережья Индийского океана и организовал на месте будущего города факторию для торговли с местными племенами. Городок сначала был карманным, но после строительства в 1895 году железной дороги, соединяющей его с британской Южной Африкой (Капской колонией), сюда начали съезжаться предприимчивые люди со всей страны. Лоренсу-Маркиш раздулся в несколько раз и стал столицей португальского Мозамбика. Название Мапуту в честь реки, которая тут протекает, город получил в 1976 году, через год после обретения независимости, когда африканская власть старательно стирала все португальские имена с карт.

Я провела в этом городе почти пять лет и больше всего любила смотреть, как он просыпается. Город зевает мягкими звуками молитвы. Человек в куртке поливает асфальт, резиновая змея волочится по земле. Воздух пропитан солью, водой и сдобными запахами. Бархатисто-черные ткачики суетливо рассаживаются по веткам, их пение похоже на щекотку. Вот выходят на дорогу первые продавцы газет. Они магнетизируют взглядом машины, в которых сидят потенциальные читатели местной «Not'icias» («Нотисьяш», «Известия»), мясистой папки газетной бумаги с полезной информацией вроде рассказа о том, как местная девочка съела суп из мертвой курицы и сошла с ума.

– Паштеиш! – с такими криками по дороге проходят мальчишки в пестрых бейсболках. Они несут подносы с булками или катят перед собой тележки, в которых дымятся всевозможные круглые и квадратные пироги, которые и есть паштеиш (past'eis). Печеные лакомства в это время дня востребованы в основном уличными работниками,

но и случайный прохожий иногда купит пирожок-другой.

Шелестят школьниками шапы (chapa, местные маршрутки), мягкие женщины с песнями идут на работу, хлопают дверями фабрик трабальядоры, они же рабочие, плюхаются на коврики продавцы апельсинов. Город проснулся. Город загудел.

Кафе «Наутилуш»

Я ныряю в автомобиль и еду завтракать в небольшое кафе «Наутилус». Паштелария – это что-то вроде нашей кондитерской. В этом кафе очень уютно по утрам. Я заказываю свежий тост с тунцом (tosta de atum), стакан шоколада со специями (chocolate quente) и наблюдаю через большие окна процесс создания первой за сегодня маски из черного дерева (ровно напротив – развалы ремесленников).

Маниока и тапиока

Если зайти чуть за угол, можно увидеть, как делают тапиоку – крупу из маниокового клубня. В корне маниока содержится ядовитая синильная кислота, и в общем-то есть это как-то нелогично, но большая часть африканцев только этими корешками и питается. Хитрым способом корень измельчается, раскладывается на платке и сушится 5-6 часов, чтобы яд испарился. Можно какой раз заказать тарелочку такой каши в кафе – из солидарности, хотя, признаюсь, омлеты с сыром мне нравились больше.

Улица Ленина

Мапуту – космополит, одетый в африканский костюм, сшитый в Индии китайскими мастерами. Чтобы почувствовать город, я иду гулять по нему пешком. Самая длинная улица носит имя Владимира Ленина (Avenida Vladim'ir Len'ine). Название это местные жители произносят по правилам португальской фонетики, ставя в каждом слове ударение на последний слог – Vladim'ir Len'ine. Как ни странно, улица с таким названием – это торговая линия из маленьких индийских магазинчиков с одеждой, едой и всячинами. Горожане не выражают недовольства относительно такого засилья азиатских товаров. Многие тут помнят, как выходцы из Индии в свое время спасли местное население от ужасного голода, который случился в стране в 1990-х после гражданской войны между социалистами и националистами. В стране был жуткий голод. Тогда индийцы и привезли сюда рис, бобы и консервы.

Вдоль улицы Владимира Ленина также очень много торговцев овощами и фруктами. Женщины рассаживаются на цветастые пледы и продают ананасы, помидоры, салат и другую зелень. Кукурузу и кешью жарят тут же, на решетках. Можно увидеть какой раз, как из ядовитых яблок вынимают орех, а еще часто в местных новостях пишут о том, что на заводе по переработке кешью опять начались забастовки – работники очень часто бастовали, что хозяин не покупает им резиновые перчатки, ведь плод кешью выделяет кислоту, которая разъедает кожу.

Байша

А мы дошли до конца улицы и оказались в той части города, которая называется Байша (Baixa), то есть «низ». Во времена колониализма здесь был «тростниковый город», тут жили только мозамбикцы, а богатые белые люди располагались в верхнем районе, который называется Алту (Alto, «верх»). После обретения независимости это разделение пропало, и теперь на Байше можно увидеть безумную эклектику. На одной стороне тычется вогнутой крышей в облака пышное китайское посольство, рядом с ним блестит гигантский торговый центр, а через дорогу расположен суперзаброшенный парк, который приветствует посетителей старинной табличкой: «Под деревья не писать».